Читаем Секретный дневник Кэмерон Баум(СИ) полностью

- Он провалился в кроличью нору! Беги в дом и возьми там кирку. Возможно, нам предстоит выкапывать его оттуда.

- Времени нет.

Я шагнула к ближайшей норе и начала руками разрывать торф. Вскоре я обнаружила главный туннель. Тяжелые комья земли полетели во все стороны, когда я стала вскрывать одну нору за другой.

- Постой, Кэмерон! Давай попробуем выяснить его точное местоположение.

Мы прислушались.

"...вуф...вуф..."

"помогите! снежок не может дышать! снежок задыхается!"


- Вон туда!

Мы переместились на пятьдесят ярдов восточнее.

- Хорошо, попробуй здесь.

Я бью кулаками в почву, обнаруживается еще один туннель. Я методично раскапываю его. Если потребуется, я докопаюсь до самого центра Земли.

- Держись, парень! Мы уже близко!

Наконец вот он, маленький белый комок меха, зажатый стенами прорытых туннелей. Я откидываю последний кусок торфа, бережно поднимаю его и начинаю успокаивать, словно младенца. Снежок тихо повизгивает у меня на руках.

Джон с облегчением смеется:

- Оказывается, и рай может быть опасен.







Глава 36



ЧЕТВЕРГ

Джон и я лежим рядом на кровати. В данный момент он использует пальцы, чтобы коснуться подошв моих босых ног. Это продолжается уже три минуты и четыре секунды. Он еще не объяснил, зачем он делает это. Возможно, он ищет кнопку моего выключателя. У меня такой нет. Выключить меня можно через систему меню. Как Windows. Хотя это оскорбительное сравнение!


"Ты чувствуешь это?"


"Да", подтверждаю я.


"А это?"


Еще раз я отвечаю утвердительно.


Он вздыхает. "Не работает".


"Что не работает?"


"Ты не поддаёшься щекотке".


"Пожалуйста, дай объяснение слова "щекотка"".


"Ну, это - мм - помесь смеха и конвульсии. Кейт была щекотлива".


Кейт Брустер.


"А Райли была щекотлива?"


"Я не знал её настолько долго, чтобы проверить это".


"Понимаю. Пожалуйста, попробуй пощекотать меня снова".


Джон щекочет мои ноги. Я бьюсь в конвульсиях от смеха.


"Кэм, прекрати! Я знаю, что ты симулируешь".


Попалась


"Откуда ты это знаешь?"


"Просто знаю". Он печально улыбнулся. "Чёрт, я надеюсь, это всё, что ты симулируешь!"


Интересно, что ещё он мог иметь ввиду?


ШКОЛА

Рамона и тренер Грубер спорят.


Они соответственно капитан и тренер нашей школьной футбольной команды, на данный момент, они - самые важные личности - верхушка лиги женских футбольных команд на территории Лос-Анджелеса. И оба имеют свои собственные идеи относительно того, как мы можем там остаться. Очень разные идеи. И они оба - упёртые индивидуальности.


"Четверо на защите" - настаивает тренер Грубер. "Так играют все мои команды, и я тренировал футболистов ещё до вашего рождения, юная леди".


"И сколько титулов вы выиграли?" - возражает Рамона.


"Это не имеет значения. Ты должна уважать традиции спорта".


"Но, сэр, трое на защите дадут нам больше возможностей в нападении, особенно с Кэмерон, которая столь мощно играет на воротах".


"Кэмерон не настолько идеальна. Она пропустила два гола в простейших ситуациях против команды Вентура Каунти".


Это правда. Мы вели 5-0, и в это время я последовала совету Джона, чтобы показать, что я не являюсь сверхчеловеком - даже при том, что я таковой являюсь.


"Сэр, в то время пока вы болели, мы имели большой успех, играя с тремя игроками на защите и тремя в нападении. Я в середине, Ванда слева и Буферон справа".


"Стоп, что ещё за Буферон?"


"Это - прозвище Клаудии".


"Это из-за моей груди, тренер" - объясняет застенчиво девушка по имени Клаудия. "Она просто все росла и росла. Как и у моей мамы. На самом деле я не возражаю. Вы бы слышали, как меня называют мальчики".


Лицо тренера Грубера становится ярко-красным. Он часто приходит в состояние смущения и дискомфорта, общаясь со своими подопечными девочками. Кажется, для него спор с девочками с ярко выраженными гормональными признаками женственности является немного пугающим.


"Ну всё, хватит уже об этом!" - трещит он. Он пронзительно свистит в свой свисток. Несколько девочек вздрагивают и закрывают уши. "Занятие окончено! Все в душ!"


Позже, в женской раздевалке, вне пределов слышимости тренера Грубера, Рамона выражает своё расстройство Ванде и мне.


"Грубби нам конкретно всё паршивит. Четверо на защите. Это же старая школа. Современная игра в нападении. Брентвуд всего на одну позицию позади нас. И у них лучшая разница забитых и пропущенных голов. Это может стоить нам титула. И это уже с нами было раньше...".


"Тебе стоит быть поосторожнее, подруга" - предостерегает Ванда. "Будешь на него слишком давить, и он отфутболит тебя из команды".


"Он не посмеет. Я забила вдвое больше голов, чем кто-либо еще. Мы на верхней строчке таблицы. За последние три года это лучший показатель нашей школы. Грубби увольняется через два года, я подслушала его разговор с директором. Он не поставит на карту свой первый и единственный шанс стать и удержаться победителем".


"Эй, ты видела его лицо, когда ты назвала Клаудию - Буфероном? Хех, я думала, что его сейчас хватит кондрашка!"


"Ага! Это как тогда, когда шорты Марии разорвались по шву и ее задница вывалилась наружу! Надеюсь, он хоть видел голую женщину раньше?"


Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Публицистика / История / Проза / Историческая проза / Биографии и Мемуары