Секретный Дозор

— Пальцем в небо, майор. Логик из тебя, как из меня китайская балерина, — невооруженным глазом видно было, что Данилов немного успокоился. — Так ты чай будешь?

Муромцев отрицательно покачал головой и спросил:

— Ваша работа?

— Коньяк? Помня твои давешние претензии, держу французский, — улыбнулся Данилов. — Не желаешь?

— Нет, Василий Петрович, спасибо. Мне уже пора на дежурство. Вампиры, знаете ли, шалят. Так… это вы?

— Ну, я, кто же еще прикроет твою ж…, майор? Поседел весь, защищая тебя, а то давно бы приехал специалист по твою душу.

— Да вы такой столько, сколько я в управлении служу. Не сочиняйте, что поседели. А вот за заботу спасибо. Хотя, вряд ли бы что у них получилось. Теперь уж точно не выйдет.

— Не за что, Сережа, не за что. Не мог я допустить, что бы тебя убрали. Не мог. Вот как ты чего-то там не можешь. Навредить, кажется, да? Так и я, — седой генерал потряс своей знаменитой на все управление шевелюрой. — Убеждал, что пригодишься еще. А ты мне старику палки в колеса вставляешь. Разве можно?

— Не вам, Василий Петрович, а всему проекту. Не ваша вина, что случайно засекли Иных в Арзамасе, а беда. Вот теперь и мучаемся, не зная, что делать дальше. Как тот ребенок.

— Какой ребенок?

— Да любой. Копался, копался ребенок в песке на берегу океана и выкопал случайно мину времен войны. И так повернет ее и эдак. Не знает, куда приспособить находку и не догадывается, что находка то опасная.

— В каком это смысле?

— В том смысле, Василий Петрович, что вам и покойному Кириллову тогда несказанно повезло. Узнай об Арзамасской записи Темные, мы бы с вами сейчас не беседовали. От вас, товарищ генерал, не то, что следа, воспоминания бы не осталось. С Газзаром шутки плохи. Я его теперь хорошо знаю. Встречались… Да и Светлые бы не особо церемонились. Вы думаете, что, раньше Иные на видео не попадали? Еще как попадали и неоднократно. Вам просто сказочно повезло. Такие вот дела Василий Петрович.

— Газзар, Газзар. Это кто, напомни, пожалуйста…

— Глава местного Дневного Патруля. Крупная и очень влиятельная фигура у Темных. И крайне безжалостная. Встречаются вполне нормальные Темные и, довольно часто. Газзар же натура жестокая и к тому же, не смотря на свой возраст, склонен к паникерству и скоропалительным решениям. Как он до сих пор в руководителях ходит — не представляю.

— Ага, помню, у нас есть на него кое-какой материалец. Так ты же тогда объяснял, что Иной при обнаружении людьми обязан доложить сначала начальству?

— Разумеется, обязан, но он и есть начальство, а потом и Инквизиция и даже Леон, мой второй шеф, я уже повторяюсь, не стали бы церемониться. Обнаружение нас людьми штука страшная. Иные этого панически боятся еще со времен средневековья. Потому и обрубают все концы. Причем сразу. А вы со своими генераторами лезете… как говорил мой дед — «не припася щапу, самовар ставишь». Вы не успеете и пальцем шевельнуть, как не только Патрули, все Иные поднимутся.

Данилов взял со стола авторучку, повертел ее, бросил на стол, снова взял.

— В пределах одной страны, я думаю, мы могли бы все организовать, — задумчиво проговорил он, — но в мире…

— Так и я о том же, Василий Петрович, — сказал Муромцев, наблюдая за генералом. — Мероприятие сие зело опасно и бессмысленно.

Данилов бросил на него хмурый взгляд из-под густых седых бровей:

— Почему опасно — это понятно. В нашем деле все опасно. Риск, конечно, есть и риск немалый. Хотя, на мой человеческий взгляд, этот риск вполне оправданный. В этом, я имею в виду в наличии риска, — уточнил Данилов, — ты меня убедил. А вот почему бессмысленно?

Сергей подумал, что как это все-таки безнадежно, и устало сказал:

— Не вы первые пытаетесь наложить на Иных лапы государства.

Еще на занятиях, когда Муромцев вместе с такими же как и он новичками раскрыв рот слушал преподавателей, сам Леон рассказывал, что по крайней мере три раза за историю цивилизации люди предпринимали более или менее удачные попытки подчинить себе Иных.