Секретный корпус. Повесть о разведке на всех фронтах

Предпочтительно, чтобы агент был уроженцем страны, в которой шпионит, или хотя бы страны нейтральной. Военное министерство и Адмиралтейство методически занимались подыскиванием таких людей. А немцы между тем издевались:

— Глупые, честные англичане! Они не знают самых элементарных правил игры. За всё время арестовано только три наших шпиона. Выпьем ещё раз за «Великий день»!

«Великий день» настал… и «глупые, честные» англичане нанесли немцам такой мастерский удар, что он сказался на всей последующей борьбе. Вот как это случилось.

Система германского шпионажа отличалась от английской. Немецкая система была, во-первых, агрессивной по своей структуре. Во-вторых, она рассчитывала не на храбрость, находчивость, честность и ум, а на жадность, слабость и моральную развращённость. Немцы наводнили Англию шпионами. Это верно. Но какими шпионами! Старшие официанты и гувернантки, собиравшие всякие сплетни; парикмахеры и клерки, надоедавшие просьбами о прибавке жалованья; граждане нейтральных стран, имевшие связи с Германией; хорошенькие немецкие и австрийские актрисы, появлявшиеся в театрах Вест-энда (аристократический квартал в Лондоне); проститутки; иногда, очень редко, британские подданные; мошенники и искатели приключений.

«Если вы не станете присылать лучшей информации, мы позаботимся, чтобы англичане узнали о том, что вы шпион», угрожали одному нерадивому агенту в письме, своевременно перехваченном специальной ветвью разведки в Лондоне. Естественно, что были также немецкие агенты, занимавшие высокое положение, такие, как член парламента Требитч Линкольн. Появлялись и немецкие офицеры, разъезжавшие по Англии на автомобилях, якобы соревнуясь на «Кубок принца Генриха Прусского». Политические агенты информировали Германию обо всём, что происходило в Ольстере. Иные немецкие агенты посылали на родину исключительно интересную информацию об общественных деятелях; эти сообщения аккуратно заносили на карточки в Берлине.

Вот, например, лакомый кусок: «Моя хозяйка леди N, делает вид, что отправляется на всё воскресенье в Сюррей. В действительности она остаётся в Лондоне» (даётся адрес). Несомненно, немцы при этом лелеяли приятную мысль, что смогут в один прекрасный день испытать свои методы на леди…

Немецкие агенты наглели с каждым днём; таких, как Шульц и Гроссе, даже пришлось арестовать, чтобы успокоить общественное мнение. Большинство же шпионов оставили на свободе, предоставив им безмятежно катиться по привычной колее. В течение пяти лет «глупые, честные» англичане спокойно работали, пока не изучили каждого сколько-нибудь значительного германского агента в стране.

Этого результата они смогли добиться лишь тщательным применением метода исключения. Несмотря на отсутствие в те дни цензуры, корреспонденцию всех, кто был на подозрении, систематически проверяли, следили за их поведением, а также поведением всех, с кем они общались.

Много потребовалось искусства, чтобы усыпить бдительность немцев, укрепить в них чувство безнаказанности. Их никак нельзя было назвать «зелёными», но Штейнгауэр и другие организаторы получали очень скудную помощь от своих шпионов в Англии. Откровенно говоря, немцы — создатели современного шпионажа — самые бездарные его представители. Прежде всего, немцу очень трудно скрыть свою национальность: его акцент, форма головы и манеры неповторимы. Во-вторых, у него слишком прямолинейный ум, нет ни интуиции, ни вдохновения. Он живёт «согласно плану».

В-третьих, высокомерие немцев определённо даёт преимущество нашим разведчикам. Самоуверенность сделала немцев беспечными. Так, Карл Гревс счёл достаточным для отвода глаз запечатывать свои донесения в конверты с этикеткой известной химической фирмы. Другие открыто ездили по восточному побережью с фотоаппаратами и тетрадями для зарисовок…

Не всё коту масленица, однако… В одну прекрасную августовскую ночь Англия объявила Германии войну, а на утро отдали приказ — и двадцать главных германских шпионов были арестованы, а свыше двухсот других взяты под строгое наблюдение. Если к этому прибавить интернирование девяти тысяч подданных враждебных государств, то можно считать чистку более или менее исчерпывающей.

Во всей Англии ни один мост, ни один вершок железной дороги не были повреждены, ничья враждебная рука не поднялась против мобилизации. Штейнгауэр потерпел полное поражение. Немцы поспешили заслать в Англию Лоди, Кюпферле и подобных им «американских граждан» с фальшивыми паспортами. Вряд ли кому-нибудь из них удалось поработать больше недели. На горьком опыте немцы убедились в том, в чём позднее ценою не менее горького опыта пришлось убедиться французам: совершенно невозможно восстановить провалившуюся систему шпионажа в стране, с которой воюешь.

Было бы бессмысленно в этой книге анализировать развитие шпионажа в каком-нибудь определённом городе или даже стране. Я предпочитаю показать калейдоскоп событий, перенося читателя из Лондона в Багдад, из Варшавы в Салоники. Надеюсь, что с помощью контрастов мне удастся создать достаточно яркую картину.