Секретный служебный роман (СИ)

- Боже, я надеюсь, что наш ребенок будет не таким шумным. - Прикрыл глаза парень.

- Ну не знаю. - Рассмеялась девушка, поглаживая свой круглый животик. - Тут уж как получится. В детстве я была довольно непоседливой, но не очень громкой. Но мало ли...

- Сынок, будь паинькой. - Приложив ухо к животу любимой. - Слушайся, пожалуйста, маму и папу.

- Дорогой! Он толкнулся! - Радостно улыбнулась она мужу.

- Правда?! Боже! Как здорово! - Цукаса был невероятно счастлив.

***

На ужин Айла затребовала унаги с медом. Такие странные предпочтения появились у неё после первых трех месяцев беременности. Сладкое с острым, соленым... да с чем угодно. Шоколад и мед стали её основными предпочтениями.

Она ела их вместе со всем подряд: рыба, мясо, тофу, яйцо, соба, рис... суши, рамен, натто... Правда потом её порядком тошнило и её супругу приходилось держать её волосы, когда её рвало.

Вообще, надо сказать, что Цукаса был очень заботливым и как муж, и как родитель. Особенно сильно это проявлялось в те моменты, когда его супруге было больно, плохо или сложно.

Он заботился о ней даже с большим старанием, чем о самом себе. Айлу смущало настолько сильное проявление любви, что она часто пыталась убедить мужа в том, что она просто беременна, а не смертельно больна и ей не нужен постоянный присмотр, но этим она делала только хуже.

Например, один раз она чуть не навернулась с лестницы, когда хотела показать, что может спускаться по ней самостоятельно. А ещё раз она ужасно тяжело дышала, когда слишком быстро прошлась по улице... В конце концов, Айла смирилась с таким уровнем заботы и больше не сопротивлялась.

Через год...

Малыш со светлыми волосами и темно-зелеными глазами булькал что-то на своем детском языке, больше сходным с инопланетным. Он неотрывно следил за звездочками, вращающимися над его колыбелькой и издающими тихую мелодию. Это бульканье было скорее радостным, нежели каким-либо другим.

- Ну, где наш маленький Макото? - Айла нежно погладила сына по животу. Тот широко улыбнулся и выкрикнул громкое "Ма!". - Ох, малыш, я тоже тебя люблю. Сейчас папа вернется с работы и мы пойдем гулять. Правда Мако? Ты же хочешь гулять? - Со стороны колыбельки послышалось восторженное "Агу".

***

Цукаса тихо закрыл дверь, стараясь идти как можно бесшумнее: в это время его жена и малолетний сын обычно спали. Если разбудить Макото, когда он не выспался, то он будет безостановочно зевать, а когда его сын так зевает у него сердце начинало болеть из-за того, что он не дал малышу выспаться.

- Милый? - Выглянула из спальни Айла, сонно потирая глаза. - Ты вернулся? Прости, мы тебя не дождались: Макото уснул. Придется повременить с прогулкой.

- Это ничего. Ты, кажется, тоже устала. Поспи.

- Но обед... - Начала было девушка.

- Ничего, я и сам справлюсь. Иди спать. - Чмокнул парень жену в макушку. - Все-таки дети отнимают много сил.

***

Мальчишка лет пятнадцати размахивал руками, пытаясь доказать свою правоту строгому родителю. Цукаса, кажется, не был намерен уступить любимому сыну. Он смотрел на Мако, скрестив руки на груди и с серьезным выражением лица выслушивал его доводы.

- Нет. Я не собираюсь об этом рассказывать.

- Но пап! Если я буду основываться на вашем опыте, то мне будет легче строить строить собственные отношения!

- Во первых, тебе ещё рано "строить отношения" - тебе всего пятнадцать. А во-вторых... эта история не для такого возраста. Вот станешь постарше, тогда я, пожалуй, смогу тебе рассказать.

- Но отец! Что такого может быть ужасного в истории любви?!

- Ну, моя смерть, например. - Рассмеялась Айла, проходя мимо.

- Дорогая, зачем?! Теперь мне придется ему все объяснить. - Насупился Цукаса.

- Да ладно, милый. Расскажи ему. Может быть ему это и вправду пригодится. - Пожала плечами его супруга. - Не обязательно рассказывать все с той мрачной стороны, с которой это видел ты. Хотя, конечно, и мне пришлось несладко, но я хотя бы не так сильно страдала. Правда слез было пролито немало.

- Отец, давно хотел спросить: откуда у тебя эти шрамы. - Пытаясь перевести тему, Макото сделал только хуже.

- Ну... боль физическая притупляет душевную. - Пожал плечами Цукаса и неловким движением взъерошил волосы.

Flashback...

Сердце разрывала невыносимая боль. Потеря любимого человека - худшее, что только может случиться с кем-либо. Эта боль не утихала ни на секунду, наоборот становясь сильнее с каждым днем. Легкие будто заполнил расплавленный металл. Как можно дышать без неё? Как, черт возьми, ему жить без неё?! Его здесь ничего не держит! У него больше нет никого! Но обещание, данное любимой заставляло его продолжать держаться за эту жестокую жизнь и пытаться притупить боль от её потери, путем избиения стены. Сдирая кожу, позволяя крови из разбитых костяшек капать на пол, оставляя на его поверхности темные следы.

- Я люблю тебя... не могу быть без тебя... - Слезы чертили широкие влажные дорожки на щеках. - Люблю тебя...

***

- Я не могу так! - Кричала она, ногтями до боли впиваясь в ладонь. - Почему?! Почему, черт возьми?!