Читаем Секреты человеческой доброты полностью

Во многом именно это и продвигает наш всецело природный ум, заставляя его порой неистово трудиться в поиске решения по выходу из какой-либо создавшейся ситуации. Но в то же время не хотелось бы останавливаться или зацикливаться на этом и было бы гораздо полезнее, и проще делать выводы заблаговременно, принимая те или иные, соответствующие и приемлемые самому времени решения.

И эти решения, как бы странно на сегодня это не звучало, имеют прямые пересечения с истинным проявлением понятия человеческой доброты, хотя многочисленные факторы ее визуального выражения в самой людской среде могут и не подтверждать этого внешне.

Чтобы понять это и еще более того – принять каждому к лично своему ведущему сведению, как раз и нужно такого характера пояснительное произведение, которое по-настоящему приоткроет занавес всеобщей отчужденности и по-своему искренне отразит смысл присутствия одной из многих и по-своему очень важных человеческих ценностей.

В порывах славы и всеобщего смысла завуалированного временем прелюбодеяния настоящая доброта как то теряется на глазах и вместо нее приходит просто процесс, обозначающийся проявлением того же между самими представителями земной среды.

Несколько позабытая временем истина гласит так.

Кто не окружен добротой – тот обделен и славой. Славой доброго человека, что значит, умного по жизни и всецело упрямого в пределах ее достижения.

Или, всякому жизнь дана по его доброте.

Несколько ниже мы рассмотрим и это. И тогда станет понятен смысл многих других выражений и, поверьте, он во многом будет заметно отличаться от того, о чем мы все привычно знаем и к чему стремимся по жизни.

В общем, в путь. В ту дорогу познаний, которая еще никогда не приводила человека в тупик или не заводила в настоящие дебри, движению к которым во многом только способствует современно обустроенная наука в лице всех тех деятелей, что называют себя весьма прилично ученостями.

Может, во многом оно и так. И во всем приличии есть присущая капля ума или так называемого здравого смысла.

Я не обвиняю никого, а лишь обозначаю тот факт, что своим обустройством наш настоящий мир благодарен именно этой категории людей, ибо на их факторе прочтения жизни или способе определения формы любых обстоятельств и строится самое современное общество, которое в последующем грешит всеми имеющимися отношениями или чем-то другим, еще более худшим или же просто опасным для всего земного здоровья.

Потому, мое личное видение данной категории тех самых людей намного отличается от общепринятого и в целом мало доказуемого, хотя именно в этом многие стараются преуспеть.

Я призываю всех к уму, к его современному обстоятельству, к его обязательному устою в том сообществе, в котором мы все живем и пытаемся хоть как-то оставить свой след на Земле.

И не нужно пытаться оставить его именно таким образом, доказывая именно свою или же вбитую порой насильно посредством массовой или другого рода информации чью-то другую правоту в весьма сомнительном стремлении присвоить себе то, что по праву принадлежит кому-то иному или даже в целом всему человечеству по существу.

Я за науку, но только в той ее чистоте, которая будет способствовать общему развитию, и будет служить только принципам основы всечеловеческой доброты.

От этого мы должны исходить, придумывая что-то и целиком и полностью внедряя его в жизнь, в которую, несомненно, вхожи сами и которую пока сами по себе мы еще не способны определить.

Мы видим лишь привидение – человеческое тело вместе с его атрибутами живой жизни и примечательностями. И это – есть видимое право. Именно то, о котором я говорил вначале и которое же является истинно вредным заблуждением, целиком и полностью демонстрируя то, чего по существу быть не должно, если говорить и руководствоваться критериями самой науки.

Жизнь – не совсем то, что может быть по-настоящему выражено. И в основе своей это уже давно доказано, но застопорено, в целом, всего по одной причине. Причине не состоятельного в своем живом определении визуально открытого доказательства.

И пока не настал тот день и час, чтобы мы все смогли воочию убедиться в этой природной истине, нам нужно двигаться только вперед, создавая все условия для того, чтобы этого как раз никогда и не случилось.

Это и есть та правда дня, о которой мы все должны знать, и это же должно стать достижением самой науки в самое ближайшее от нас время.

Поразмышляйте об этом на досуге и проникнетесь, наконец, настоящей добротой, о которой будет сказано несколько ниже и время которой по-настоящему уже подошло.

Я оставляю вас всех наедине с открывающимися перед вами главами и вовсе не тороплю со скоропостижными выводами. Все образовывается само собой и в целом именно это направление движения ума и является главным в деле достижения совершенств самых, что ни на есть, практических знаний.

Удачи вам всем и всего хорошего в поисках настоящей доброты, а за ним и всецело человеческого понимания.

<p>Глава 1. Странности человеческой доброты</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Эта книга расскажет о том, как в христианской иконографии священное переплеталось с комичным, монструозным и непристойным. Многое из того, что сегодня кажется возмутительным святотатством, в Средневековье, эпоху почти всеобщей религиозности, было вполне в порядке вещей.Речь пойдёт об обезьянах на полях древних текстов, непристойных фигурах на стенах церквей и о святых в монструозном обличье. Откуда взялись эти образы, и как они связаны с последующим развитием мирового искусства?Первый на русском языке научно-популярный текст, охватывающий столько сюжетов средневековой иконографии, выходит по инициативе «Страдающего Средневековья» – сообщества любителей истории, объединившего почти полмиллиона подписчиков. Более 600 иллюстраций, уникальный текст и немного юмора – вот так и следует говорить об искусстве.

Дильшат Харман , Михаил Романович Майзульс , Сергей Зотов , Сергей Олегович Зотов

Искусствоведение / Научно-популярная литература / Образование и наука
Признания египтолога. Утраченные библиотеки, исчезнувшие лабиринты и неожиданная правда под сводами пирамид в Саккаре
Признания египтолога. Утраченные библиотеки, исчезнувшие лабиринты и неожиданная правда под сводами пирамид в Саккаре

Знаменитый исследователь древних цивилизаций и самый известный в мире идеолог теории палеоконтакта, чьи книги переведены на 28 языков, рассказывает историю своего друга, египтолога Аделя, который оказался запертым на несколько дней в подземных помещениях ступенчатой пирамиды в Саккаре. Юноша пытался найти выход из-под земли, бродил по коридорам и камерам и видел «невозможные» вещи, о которых не знают даже профессиональные археологи, ведь история Египта, по словам Аделя, имеет две стороны: официальную и строго засекреченную, скрываемую от широкой общественности. Книга приоткрывает завесу над теми тайнами, с которыми Адель столкнулся в подземном лабиринте. Так, например, есть все основания полагать, что Великая пирамида Гизы была не чем иным, как гигантской библиотекой, созданной для людей будущего. Кто же на протяжении тысячелетий уничтожал хранившиеся в ней знания, ведь речь идет о миллионах книг? Фон Дэникен утверждает, что, будь у нас в распоряжении хотя бы одна тысячная из написанного людьми в древности, мы бы полностью изменили свое представление о прошлом человечества.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Эрих фон Дэникен

Исторические приключения / Научно-популярная литература / Образование и наука
Сложные чувства. Разговорник новой реальности: от абьюза до токсичности
Сложные чувства. Разговорник новой реальности: от абьюза до токсичности

Что мы имеем в виду, говоря о токсичности, абьюзе и харассменте? Откуда берется ресурс? Почему мы так пугаем друг друга выгоранием? Все эти слова описывают (и предписывают) изменения в мышлении, этике и поведении – от недавно вошедших в язык «краша» и «свайпа» до трансформирующихся понятий «любви», «депрессии» и «хамства».Разговорник под редакцией социолога Полины Аронсон включает в себя самые актуальные и проблематичные из этих терминов. Откуда они взялись и как влияют на общество и язык? С чем связан процесс переосмысления старых слов и заимствования новых? И как ими вообще пользоваться? Свои точки зрения на это предоставили антропологи, социологи, журналисты, психологи и психотерапевты – и постарались разобраться даже в самых сложных чувствах.

Коллектив авторов

Языкознание, иностранные языки / Научно-популярная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука