Читаем Секреты Достоевского. Чтение против течения полностью

Я предложила апофатический подход к истолкованию текста. То, что мы читаем, – лишь результат попытки автора запечатлеть на бумаге трансцендентное и рассказать о нем. Таким образом, текст передает не столько содержание, то есть то, что сказано, сколько то, что в нем скрыто. Заглядывая под поверхность текста, мы принимаем во внимание оригинальный замысел Достоевского и его собственную апофатическую, писательскую борьбу. Следовательно, если мы сумеем получить доступ к глубинному содержанию, это станет свидетельством преобразующей силы художественного слова, которое работает само по себе. Апофатическое чтение предполагает, что видимое всем содержание текста обманчиво и неполно. В этих эссе я задавала очень простые вопросы о сюжетах каждого из романов. Не избитое «Что делать?», а просто: «Что случилось?» Соблазнил ли Быков Вареньку? Произошли ли события «Белых ночей» на самом деле, или это была лишь мечта? А если мечта, то чья? Стоит задать эти вопросы – и поверхностные предположения, сделанные читателями относительно сюжетов этих произведений и характеров их героев, отпадают. Позднее вопросы становятся более опасными и обнажают уязвимые места, спрятанные глубже. Что, если Соня все-таки украла сто рублей? Что, если Ставрогин все-таки не насиловал девочку? Что, если Дмитрий Карамазов все-таки убил своего отца? Грабеж, изнасилование, убийство: если Достоевский хочет показать нам лишь то, что преступление – это плохо (тезис, который легко выразить в изъявительном наклонении, не прибегая к хитроумному арсеналу великого искусства), то мы можем просто осудить Раскольникова и закрыть книгу. Однако, подобно всем великим художникам, Достоевский избегает банальных истин. Его читателей не нужно уговаривать не красть, не насиловать маленьких девочек, не убивать старух-процентщиц; мы – люди тихие и миролюбивые, мы избегаем прямых действий; мы сидим у камина с книгой. Поэтому Достоевский указывает нам на наши скрытые уязвимые места и предлагает более утонченные заповеди: не суди, не приговаривай, не осуждай, не обвиняй. Думай, о чем ты думаешь. Исповедуйся, веруй, прощай.

Мой анализ произведений Достоевского показал его весьма амбивалентное отношение к искушениям и опасностям художественной литературы. Это не значит, что он осуждает литературу: это лишь верхний слой. Истина заключена совсем в другом. Здесь тоже главная идея апофатична. Чтение – это этическое действие: мы участвуем в нем начиная с того момента, как откроем книгу, и долгое время после того, как отложим ее в сторону. Прочитайте книгу, прочувствуйте описанные в ней конфликты, серьезно обдумайте их. Затем закройте книгу. Если мы прочли ее с открытым умом и сердцем, то мы сумели преодолеть опасности, присущие ее жанру. Мы обретем мудрость и понимание, а книга, которую так легко осудить, продолжит жить.

Источники

Абеляр 2011 – Абеляр П. История моих бедствий ⁄ Пер. с лат. С. С. Неретиной. М.: ИФРАН, 2011.

Данте 1967 – Данте Алигьери. Божественная комедия. М.: Наука, 1967.

Достоевский 1972а – Достоевский Ф. М. Бедные люди // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 1. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1972. С. 13–108.

Достоевский 19726 – Достоевский Ф. М. Белые ночи // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 2. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1972. С. 102–141.

Достоевский 1973а – Достоевский Ф. М. Игрок // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 5. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1973. С. 208–318.

Достоевский 19736 – Достоевский Ф. М. Преступление и наказание // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 6. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1973.

Достоевский 1973в – Достоевский Ф. М. Идиот // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 8. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1973.

Достоевский 1974а – Достоевский Ф. М. Идиот. Подготовительные материалы // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 9. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1974. С. 110–288.

Достоевский 19746 – Достоевский Ф. М. Бесы // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 10. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1974.

Достоевский 1974в – Достоевский Ф. М. Бесы. Глава девятая. «У Тихона». Подготовительные материалы // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 11. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1974. С. 5–332.

Достоевский 1975 – Достоевский Ф. М. Бесы. Рукописные редакции. Наброски. 1870–1872 // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 12. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1975.

Достоевский 1976а – Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы. Ч. 1–4 // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 14. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1976.

Достоевский 19766 – Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы. Ч. 4 (продолжение) // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 15. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1976. С. 5–197.

Достоевский 1985 – Достоевский Ф. М. Письма, 1832–1859 // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 28. Кн. 1. Л.: Наука (Ленинградское отделение), 1985.

Перейти на страницу:

Все книги серии Современная западная русистика / Contemporary Western Rusistika

Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст
Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст

В этой книге исследователи из США, Франции, Германии и Великобритании рассматривают ГУЛАГ как особый исторический и культурный феномен. Советская лагерная система предстает в большом разнообразии ее конкретных проявлений и сопоставляется с подобными системами разных стран и эпох – от Индии и Африки в XIX столетии до Германии и Северной Кореи в XX веке. Читатели смогут ознакомиться с историями заключенных и охранников, узнают, как была организована система распределения продовольствия, окунутся в визуальную историю лагерей и убедятся в том, что ГУЛАГ имеет не только глубокие исторические истоки и множественные типологические параллели, но и долгосрочные последствия. Помещая советскую лагерную систему в широкий исторический, географический и культурный контекст, авторы этой книги представляют русскому читателю новый, сторонний взгляд на множество социальных, юридических, нравственных и иных явлений советской жизни, тем самым открывая новые горизонты для осмысления истории XX века.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Коллектив авторов , Сборник статей

Альтернативные науки и научные теории / Зарубежная публицистика / Документальное
Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века
Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века

Технологическое отставание России ко второй половине XIX века стало очевидным: максимально наглядно это было продемонстрировано ходом и итогами Крымской войны. В поисках вариантов быстрой модернизации оружейной промышленности – и армии в целом – власти империи обратились ко многим производителям современных образцов пехотного оружия, но ключевую роль в обновлении российской военной сферы сыграло сотрудничество с американскими производителями. Книга Джозефа Брэдли повествует о трудных, не всегда успешных, но в конечном счете продуктивных взаимоотношениях американских и российских оружейников и исторической роли, которую сыграло это партнерство.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Джозеф Брэдли

Публицистика / Документальное

Похожие книги

100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука