Секреты мироздания

Это, более чем жестокое последствие, живо напоминает о том новом оправдании, которое, благодаря учению о борьбе за существование, было бы в руках известного разбойника [здесь намек на Наполеона III], если бы только он захотел оправдывать себя и с нравственной стороны. Ему бы только стоило всю свою ловкость по части убийств и разбоя бросить на чашку весов новомодной справедливости и обратить при этом общее внимание на то, как значительно помогли ему эти качества в борьбе за существование и что, можно надеяться, посредством их постепенного распространения, выработать прелестную разновидность, которая будет эксплуатировать все, попадающееся ей на дороге.

Нравственная сторона дарвинизма наполовину представляет обобщение мальтузианства. Последний [Мальтус] желал, чтобы размножение, расширение и усиление власти высших и средних классов совершалось беспрепятственно со стороны низших, необеспеченных слоев, и его практическая программа стремилась подавить жизнь в одном направлении, чтобы в другом сделать ее еще сильнее и обеспеченнее. Сильнейший, по его теории, должен сделаться еще сильнее, а слабый подпасть еще большим стеснениям.

Из этого мальтузианского закона размножения и мальтузианской формы представления соперничества за существование Дарвин, прежде всего, сделал общий зоологический закон, а затем теорию, которая в человеческих отношениях выдвинула на первый план так называемое право сильного и провозгласила его культурно-историческим орудием прогресса. Если в этом последнем отношении у Дарвина были кое-какие недомолвки, то все они получили в руках его второстепенных последователей, в особенности в Германии, ясное для каждого толкование. При этом все политически и общественно-реакционные условия получили самое выгодное для себя освещение, так что для каждого стало совершенно ясно, что теория борьбы за существование способна оправдать не только всякую нравственную испорченность, но и дать деятельную поддержку реакционным стремлениям всякого рода. Ее главное качество, заставившее нас остановиться подробнее на этом предмете, заключается в ее близости ко всем началам бесчеловечности, уменьшающим ценность жизни, возбуждающим презрение человека к человеку и к более благородным формам существования. Судьба дарвинизма та же, что и мальтузианства, и уже недалеко то время, когда историк нравов упомянет о нем, как о позорной странице в развитии человеческой мысли».

Рассуждая о происхождении жизни, Дюринг писал:

«Было бы полнейшим непониманием дела желать отыскать нечто, похожее на зародыши жизни вне самой области жизни, т. е. для нашей планеты во всем другом, кроме человека, животного и растения. Хотя и является более утонченным, тем не менее все-таки решительным суеверием предполагать, что из простых физических, химических и т. п. сил могла бы возникнуть жизнь на Земле. Если бы на нашей планете были уничтожены все отдельные живые существа, то вместе с ними иссякла бы навсегда и жизнь (курсив наш. — А. С.). Вновь не явилось бы ничего, раз ниоткуда со стороны не присоединились бы новые семена живых элементов. Даже для предшествовавших природе времен мы не имеем оснований допустить самозарождение в том смысле, что из общей материи, то есть из физических, химических и т. п. сил без зародыша, содержащегося в определенных частях материи, может возникнуть живое существо. Было бы даже логическим противоречием — утверждать, что безжизненное в состоянии произвести из себя живое. Размножение, очевидно, не есть единственно возможный способ возникновения живого, но самозарождение, откуда бы оно ни происходило, в смысле первоначального возникновения живого из неживого, представляется логическим противоречием.

Смена чередующихся поколений не может в прошедшем продолжаться до бесконечности; но задатки жизни должны содержаться в известных определенных частях материи и не могут быть присущи любому веществу. Здравое понимание и правильные выводы никогда не приведут нас к заключению, что простые состояния, которые испытывает, под влиянием изменения теплоты, общая материя в физическом, химическом и т. п. отношениях, могут в результате произвести жизнь. Стремиться в настоящее время отыскать начало растительной и животной жизни в неорганических веществах и силах — значит допускать спиритические свойства в материи… Здравое понимание сумеет найти сферы, где, действительно, обретаются жизнь и сознание, и отмерить область, в которой могли бы они находиться первоначально или оказаться в будущем. Искать жизнь еще где-нибудь, кроме как в живых существах, их потомстве и тех первоначальных состояниях, где она существует, среди остальной материи, как отдельные, бессознательные, предназначенные для жизни элементы, искать жизнь еще где-нибудь — значит сделать скачок к ни на чем неоснованным фикциям…»

1.4. Ученые России о несостоятельности дарвинизма

1.4.1. Чичерин