Секреты мироздания

Грот полагает, «что оснований для разграничения понятий «психической» энергии и «нервно-мозговой» — не меньше, чем для разграничения «тепловой» и «световой», или «световой» и «электрической» — в физике, и нет оснований для априорных отрицаний гипотезы, что в нервно-мозговом аппарате есть особая невесомая, эфирная среда, являющаяся носителем этой энергии. <…>

Душа человека, в прежнем значении слова, может быть, и есть эта эфирная нервная среда, вместе с ее особыми психическими энергиями? Если тепловая энергия переходит из одного тела в другое, а электрический ток или энергия переходит по проволоке из одного аппарата в другой, то почему (a priori) психический ток не может перейти через эфирную среду в другие тела или пространства? На почве энергетизма учение о бессмертии личного сознания, может быть, со временем найдет себе новое, научное оправдание.

Конечно, все это гипотезы, предположения, догадки, мечты. Им можно противопоставить другие гипотезы, догадки и предположения. Мы хотели только показать, — заключает Грот, — что энергетическая теория, теория «психической энергии» и подчинения ее «мировому закону сохранения энергии» сама по себе не предрешает ни одного метафизического вопроса, а только ставит их на совершенно новую почву. Весьма вероятно и возможно, что со временем именно на почве закона сохранения энергии будет оправдан постулат сохранения известной части энергии сознания, т. е. энергетический постулат личного бессмертия…

А новая энергетическая психология будет иметь то преимущество, что понятие «психической энергии» даст новое обоснование старому учению о психической активности и о реальном действии психических сил на физическую среду, т. е. понятию воли, как творческого начала и деятеля, понятию «идей-сил» и т. п. В то же время является возможность новых объяснений процессов ощущения, чувствования, мышления, творчества, — явлений воли, памяти, иллюзии и т. п.»

2.9. Лопатин

Лев Михайлович Лопатин(1855–1920) был другом Вл. Соловьева с детских лет. Это был, по описаниям князя Е. Н. Трубецкого, «чудак и оригинал, каких свет не производил… в особенности поражало в нем сочетание тонкого, ясного ума и почти детской беспомощности». Высоко талантливый, очень самостоятельный в своих воззрениях, Лопатин был одним из самых популярных университетских деятелей в Москве. После смерти Н. Я. Грота он оставался председателем Московского Психологического Общества вплоть до его закрытия после революции 1917 года. В 1920 году в сложных условиях, которые царили в России в то время, он скончался от голода и истощения.

Писал Лопатин очень просто, ясно и увлекательно. Его многочисленные работы посвящены наиболее интересным разделам философии, этики и психологии. Льва Михайловича Лопатина можно по праву отнести к числу самых выдающихся российских психологов; его статьи по психологии и доныне сохраняют свое высокое значение.

Особое место в трудах Лопатина по психологии занимает проблема отношения душевных и телесных явлений. Наиболее четко он сформулировал свои взгляды на этот предмет в работе «Спиритуализм, как психологическая гипотеза» (1897, «Вопросы философии и психологии», кн. 38). «Мы слишком мало знаем о мозге, — писал Лопатин в ней, — чтобы на точном фактическом основании детально установить в нем процессы, отвечающие операциям духа. Тождество психических и физических фактов следует непременно отвергнуть потому, что они представляют чистейший абсурд для всякого ясного ума…Субъективное состояние нашего сознания — ощущения, мысль, воля, чувство, — рассматриваемые сами в себе, не имеют ни физических, ни химических свойств, как же они будут продуктом физико-химических изменений?..

Психические явления, взятые сами по себе, как состояния сознания, непротяженны — стало быть… и не слагаются из материальных частей, — в этом согласны все психологи… Механическое движение, какие бы сложные формы мы ему ни приписывали, одинаково будет далеко отстоять по всем своим свойствам от свойств и качеств нашего психического мира, — как же оно может быть адекватною причиною психических состояний? Поэтому неизбежно приходится отказаться от мысли, что физические, химические, вообще механические процессы вещества могут быть действительными, исчерпывающими причинами психических фактов. <…>