Секреты молодости звезд

— Не есть на ночь. Нужно взять себе за правило — после 7 вечера ничего не есть. Я, например, запрещаю себе есть после спектакля. Голодная играть не могу, некоторые артисты, наоборот, предпочитают играть налегке, у меня же не будет сил, поэтому за час до спектакля я ужинаю. Еще нужно исключить из рациона картофель и все мучное. Ну и, конечно, сладкое. Безумно люблю шоколад, но ограничиваю себя. Если жить в таком режиме, то пять килограммов за неделю сбросить вполне реально. И появится такая легкость внутри, и смысл, ради чего все это делаешь, почувствуешь тоже.

— У вас существует какая-то диета?

— Раньше я ела преимущественно фрукты и йогурты и считала, что это как раз самое что ни на есть здоровое питание. А потом возникли проблемы с поджелудочной железой. Врач мне сказала, что я истощена и чтобы я исключила все кисломолочные продукты и начала есть мясо и рыбу. Времени нет на обед, и я думала, что ничего страшного, если перекушу кусочком сыра или йогуртом. Самое идеальное, конечно, раздельное питание, но иногда в холодильнике просто не оказывается нужных продуктов и комбинируешь из того, что есть, а, например, рыбу с рисом есть нельзя, нельзя есть и картошку с мясом.

И нужно побольше пить жидкости: соки, минеральную воду, зеленый чай. Единственное, от чего не могу отучить себя, так это от кофе. Знаю, что вредно, но просто не могу без него жить. Когда утром встаю, выхожу на кухню, а на столе стоит баночка с кофе — настроение сразу поднимается, самочувствие улучшается, значит, день задался. Пью кофе большими кружками, но, правда, с молоком.

— Наташа, вы сказали о своей профессии, что она сладкая, это без лукавства?

— Сладкая она, когда есть работа. Когда работы нет — то депрессия. Много работы — кажется, свалюсь, не дотяну, ну когда же выходной — но не болею. А как только без работы — так заболеваю. В году один месяц обязательно оказывается пустым, и тогда у меня внутри возникает острое ощущение, как перед прыжком. Я накупаю кучу всякой косметики из жалости к себе или ударяюсь в спорт, до изнеможения. Иногда плачусь в жилетку маме или мужу. Иногда думаю: «Буду бабушкой, тогда и отдохну». И мне рисуется такая картина: сижу на даче в нашем старом саду, в кресле, а вокруг меня многочисленные внуки. А то вдруг возникает паника: мне уже скоро тридцать, а потом сорок — и жизнь кончена! Смешно, конечно, но это, прежде всего, связано с ролями, которые ждешь и не знаешь, дождешься ли.

— Сейчас снимается так много сериалов, что, кажется, жизни не хватит все переиграть?

— На самом деле актерская судьба — это лотерея. Я, например, думать не думала, что мне выпадет такая удача — сыграть Екатерину Долгорукую. Бывает, кто блистал в институте — оказался после окончания невостребованным, а кто был серой мышкой — наоборот, пошел и делает карьеру. Ничего наперед не известно. Когда подкатывает страх, я говорю себе: «Все будет!» Нужно притягивать к себе успех и много работать. Мне кажется, в каждой женщине заключена огромная сила притяжения, и если она будет настраиваться только на позитив, то любое ее желание, любая мечта может исполниться.

Со стороны кажется, что эта профессия сплошной праздник. Фестивали, премьеры, интервью…

— Это только мгновения. А все остальное — работа. Самый кайф для меня, когда меня ждут на съемочной площадке, это — счастье.

— Наташа, мы все о работе да о работе. А о личном?

— Недавно у меня родился второй ребенок, сын. Самый глубокий смысл жизни заключается даже не в работе, а в детях. Они — наше продолжение, они — самое большое чудо, какое только бывает на свете.

Алена Хмельницкая

Актриса Алена Хмельницкая свою карьеру в кино начала с фильма «Сердца трех», но сегодня ее все знают и по другим работам — фильмам ее мужа, кинорежиссера Тиграна Кеосаяна, таким, как «Ландыш серебристый», «Внучка президента», «Мужская работа-1», «Мужская работа-2», а также по сериалам «Марш Турецкого», «Русские амазонки», «Остановка по требованию-2», «Ундина».

— Алена, когда вас спрашивают «как дела?», что вы обычно отвечаете?

— Обычно отвечаю «замечательно», если люди больше ничего не хотят от меня услышать. А дальше — по обстоятельствам: близкий человек меня об этом спрашивает или посторонний. И в зависимости от этого уже следуют подробности, так ли все замечательно на самом деле. Это не то чтобы какая-то форма защиты от внешнего мира и желание закрыться, сказав: «Все замечательно, все о'кей», — чтобы поскорее убежать, нет. Я жизнерадостная от природы и не очень концентрируюсь на плохом. Стараюсь во всем увидеть больше хорошего. Плохое, конечно, тоже вижу, но стараюсь обойти.