Секреты польской политики: Сборник документов

Послевоенный мир, не исключая даже некоторых виднейших политиков, в особенности в первые годы этого периода, привык усматривать ряд опасностей именно в проблеме послевоенных границ (Поморье, окружение Венгрии, Бессарабия и т. д.). В настоящее время большинство этих людей (я думаю, между прочим, что это относится не только к Эстонии) отдает себе отчет в том, что эта опасность отошла как бы на второй план и что возникла новая — на почве «борьбы за влияния» (Средиземное море, Испания и т. д.). Однако люди неохотно расстаются с раз усвоенными взглядами, и поэтому мне и теперь неоднократно приходится сталкиваться с опасениями, высказываемыми нашими лучшими друзьями, например, относительно Поморья. Однако эти голоса становятся все реже и слабее, и этих людей все легче переубедить. Несмотря на это более широкие круги и даже многие здешние политики, кроме высшей правительственной и военной верхушки, хотя и видят эти перемены, однако еще недостаточно ясно отдают себе отчет в положении и не умеют извлечь соответствующих выводов.

3. Отношение к Лиге Наций.

Это отношение, основанное первоначально на умственных и идейных предпосылках, усматривающих в Лиге Наций не только всемогущественного гаранта, но и в случае чего и источник помощи в тяжелых финансовых и других затруднениях, стало со временем, в особенности у широких кругов либеральной интеллигенции, чисто эмоциональным отношением. Оно усматривает именно в том, что стало со временем слабой стороной Лиги Наций, т. е. в ее универсализме, идеал объединения на равных правах малых государств с крупными. Однако это отношение подверглось, — и я думаю, что не ошибусь, если скажу, что продолжает подвергаться, — значительным изменениям. Произошло сильное разочарование. Правда, по-прежнему провозглашается верность идеям и принципам Лиги Наций как в официальных, так и в неофициальных постановлениях, по-прежнему продолжают прозябать разные общества и кружки друзей Лиги Наций и т. п., но это происходит как бы «автоматически», так как новые концепции и методы обеспечения существования «маленьких» государств еще недостаточно проникли в сознание широких кругов. По всей вероятности, здесь были бы рады и сделали бы все от них зависящее в рамках своих скромных возможностей для того, чтобы опять поднять авторитет Лиги Наций, однако абиссинский вопрос нанес очень серьезный удар прежней вере и значению этого международного учреждения. Был даже период (зимой 1935-36 г., при жизни министра Сельямаа), когда Эстония, сознавая недостаточность и проблематичность так называемой Балтийской Антанты, а с другой стороны, переживая серьезный кризис веры в эффективность гарантий, вытекающих из участия в Лиге Наций, хотела отбросить пассивность своей внешней политики и искала разных концепций, которые могли бы заменить ей веру в Лигу Наций. Это было в период некоторой актуальности Восточного пакта и ее отрицательного отношения к этому пакту. Часть эстонской общественности упрекала политику министра Сельямаа в том, что она, возражая против Восточного пакта, не выдвигая и не проводя концепции нейтрализации Прибалтийских государств и т. д., завязла в пассивности и отрицании. Тогда ген. Лайдонер — это мне известно от него самого — сказал на секретном съезде эстонских послов, аккредитованных в западных и Прибалтийских странах, что не следует искать искусственных и нереальных концепций для обеспечения безопасности Прибалтийских стран, так как эту безопасность следует искать в едином общем фронте от Прибалтики до Польши включительно, и что поэтому следует оказать как можно больший нажим на Литву для того, чтобы этот фронт мог стать чем-то реальным. Вскоре он высказал это публично в своей речи по случаю нашего праздника 3-го мая 1936 г. Между прочим, тот же лейтмотив был повторен в речи ген. Лайдонера по случаю того же нашего национального праздника в этом году. Резюмируя, следует констатировать, что не только в правительственных кругах, но и в самых широких слоях населения ясно отдают себе отчет во все ослабевающем значении Лиги Наций как элемента международной гарантии мира, но не знают, чем ее заменить.

4. Послевоенное подразделение Европы на победителей, побежденных и нейтральных.