Секреты прессы при Гобачеве и Ельцине

Началось это, наверное, со статьи дирижера Альгирдаса Жюрайтиса о зарубежной постановке оперы Чайковского „Пиковая дама“. Грубо и недостойно автор обрушивался на художников с мировым именем — режиссера Юрия Любимова, дирижера Геннадия Рождественского и композитора Альфреда Шнитке. Последнего он, не стесняясь, назвал „композиторишка“. Жюрайтис назвал. А „Правда“ — напечатала! И это о человеке, чье имя стало гордостью советской культуры, кто давно уже во всем мире признан гением современной музыки!

За этим огорчением последовали другие. Три писателя — Юрий Бондарев, Василий Белов и Валентин Распутин — в лучших традициях 1946 — 1948 годов излили в „Правде“ свой гнев на рок-музыку и ее исполнителей.

А потом было еще одно письмо в „Правду“ — о журнале „Огонек“, за подписями М.Алексеева, В.Астафьева, В.Белова, С.Бондарчука, С.Викулова, П.Проскурина и В.Распутина, ставшее известным как „письмо семерых“ (к чести В Астафьева и к радости поклонников его таланта, он впоследствии „выпал“ из этой сакраментальной обоймы, чем вызвал гнев „патриотов“). В былые годы подобная публикация в ведущей партийной газете стала бы поводом для разгона „Огонька“, как это было раньше с журналами „Звезда“ и „Ленинград“, а потом — с редакцией „Нового мира“. „Беспрецедентное извращение истории“, „ревизуются социальные достижения народа“, „в русле оплевывания наших духовных ценностей“ — знакомый набор ярлыков, типичный язык политических доносов. Зачем надо было „Правде“ печатать эту явно несправедливую кляузу „семерыъх разгневанных мужчин“?

Никогда раньше не замечала „Правда“ тележурналиста Александра Невзорова. Это и понятно: его резкие, порой на грани фола, высказывания о партийной номенклатуре были газете не по вкусу. Но стоило ему в январских передачах „600 секунд“ дать свои одиозные репортажи из Литвы, признанные профессионалами-кинематографистами грубой инсценировкой, видной невооруженным глазом, как тут же „Правда“ печатает панегирик на целую колонку под барабанным заголовком „Правда из-под пуль“ с восторженными комплиментами: „Речь идет о блестящем профессионале и бесстрашном человеке — телекомментаторе ленинградской программы „600 секунд“ Александре Невзорове. Снова он полез в самое пекло, чтобы исполнить свой долг — дать нам всем объективную информацию.“… Ах, если бы так! Все простили „блудному сыну эфира“: и бескомпромиссную критику партии и строя („жалкая, жестокая и бездарная власть“), и лихие разоблачения „из жизни шишек“ (сделанные, кстати, по-журналистски талантливо и правдиво).

Не хочется говорить о напечатанных в „Правде“ статьях историка Роя Медведева, посвященных трехтомнику „Архипелаг ГУЛАГ“. Не ему бы, чей облик с такой полнотой высветился перед всей страной благодаря передачам ЦТ со съездов и сессий, — не ему бы писать о Солженицыне. Как и не ему бы „защищать“ Сахарова от демократов (в „Советской России“), о чем, впрочем, уже убедительно сказала Елена Боннэр в „Демократической России“.

О самой позорной публикации последних лет — перепечатке „Правдой“ статьи о Ельцине из итальянской газеты „Репубблика“ — сказано и написано уже так много, что не буду повторяться. Газете оказалась на этот раз не просто в луже, а прямо-таки в непролазном болоте, далеко не благоухающем.

Надо признать, что после этого грандиозного конфуза самые оголтелые фальшивки „Правда“ все же перестала печатать, передоверив их своей „младшей сестренке“ — „Советской России“. Бредовый материал о связях Ельцина с итальянской мафией был опубликован накануне выборов именно там.

* * *

И вот — новая „Правда“. Если раньше у нее по крайней мере было какое-то свое лицо, пусть и не очень привлекательное, то теперь это — аморфное, бесхребетное, всеядное издание. Слишком резко? Может быть. Но достаточно сравнить нынешнюю „Правду“ хотя бы с „Независимой газетой“ — и сразу обнаружится резкая пропасть. Потому что и с грифом „Без гнева и пристрастия“ можно иметь вполне четкую и определенную позицию. А „Правда“?..

При ее „послужном списке“, приведенном выше, трудно ей будет завоевать подлинный авторитет у читателей».