Секреты прошлого

Мэгги, похожая на мальчишку-сорванца, только с длинными волосами, привыкла к тому, что мужчины никогда не видят в ней женщину, поэтому любой намек на флирт встречала враждебным, мрачным взглядом. Однако в этот раз она изменила этой привычке — уж слишком красив был Грей Стэнли. У нее даже дыхание перехватило, стоило ей сообразить, что в глазах собеседника сквозит неподдельный интерес.

В тот день на ней была надета свободная черная туника с вышивкой, контрастировавшая с ее белой как мел кожей. Как у всех прочих рыжих, кожа Мэгги не загорала и сквозь нее светились тонкие голубые венки. При этом Грей смотрел на нее так, словно белая кожа с голубыми сосудами и копна рыжих кудрей — лучшее, что могла изобрести природа. Вечеринка проходила в кампусе, зал был забит приглашенными, и Мэгги недоумевала, почему из сотни интересных людей, чей ай-кью приближался к заоблачному, Грей выбрал именно ее. Позднее Шона уверяла, что Грею чертовски повезло заполучить такую красотку, однако ее доводы казались Мэгги смешными. Возможно, в тот вечер ей просто улыбнулась Фортуна…

— Мэгги…

Она захлопнула дверь ванной и подперла ее спиной. Грей был совсем рядом, за деревянной перегородкой. Он звал ее и просил выйти. Теперь он почти не называл ее Рыжей. Должно быть, потому, что она перестала быть той Рыжей, в которую он когда-то влюбился, независимой, ни в ком не нуждавшейся, плевавшей на условности. Она утратила самостоятельность, но так и не превратилась в красотку из модного журнала. Ей больше нечем было привлечь Грея Стэнли. Наверное, она напоминала Грею тигра в клетке, поскучневшего с утратой свободы. Мужчины не любят плененных птиц, если те не рвутся прочь, а весело щебечут и клюют зерно, достающееся без усилий.

Мэгги вновь почувствовала приступ тошноты. Она склонилась над унитазом, и ее вырвало. Глупая, наивная Мэгги, полагавшая, что Грей, окруженный вниманием красоток модельной внешности, юных и не отягощенных моральными принципами, будет хранить ей верность вечно! Теперь она сидела в ванной, жалкая, раздавленная, неуверенная в собственном будущем, как годы назад. Словно вновь вернулась в те времена, когда над ней издевались одноклассницы, а одноклассники зло подшучивали, не принимая ее независимость.

Мэгги легла на холодный кафель и прижалась к нему разгоряченной щекой. С этого неожиданного ракурса ванная комната казалась еще лучше, залитая светом галогенных лампочек, с бордюрчиком в виде синих рыбок и пузырьков воздуха. Даже Грей, совершенно не интересовавшийся дизайном, прочувствованно сказал, что в Мэгги погиб талантливый дизайнер.

— Ты понапрасну растрачиваешь себя на библиотеку, — засмеялся он, окинув взглядом готовую ванную. — Могла бы работать декоратором и даже открыть собственную фирму. «Мы беремся за самые безнадежные проекты» — это был бы твой рекламный слоган. Ты способна сделать конфетку из любой гадости. Взяла бы себе в помощники собственного отца. — Грей видел усыпанный звездами потолок детской на Саммер-стрит.

«Мило», — оценил он тогда потолок, когда отец Мэгги ткнул пальцем вверх в процессе ознакомительной экскурсии. Позже Грей сказал, что у Мэгги занятная родня, даже эксцентричная.

Родители Грея были адвокатами и уже много лет не жили вместе. Однако их брак продержался ровно столько, чтобы сын мог вырасти в атмосфере роскоши, среди антикварной мебели и прислуги. Мэгги знала, что отец Грея, в неизменном френче идеального кроя и с дорогими часами на запястье, ни за что не стал бы самолично рисовать Млечный Путь на потолке детской. Неудивительно, что Грея так изумил креативный декор потолка. А мать Грея! Эта холеная блондинка с идеальным загаром, дважды в месяц делавшая мелирование в элитном салоне, превосходно разбиравшаяся в драгоценностях и рынке акций, была неспособна тискать ребенка в объятиях и печь ему печенье по утрам.

— Должно быть, мои родители кажутся тебе странными людьми, но они просто очень открытые, — пыталась защитить своих близких Мэгги.

— Не надо ничего объяснять, милая. У тебя чудесная родня, — говорил Грей.

Но Мэгги знала, что он считает ее родителей чудаковатыми. Они были немного не от мира сего, воспринимали все немного наивно и доверчиво. Любимую дочь они воспитывали в том же духе. Мэгги слепо доверяла людям, за что постоянно расплачивалась.

Как и в этот раз.

Она попыталась взять себя в руки. Представила горящую свечу и сосредоточилась на язычке пламени. Спокойствие не приходило.

Из холла послышались удаляющиеся шаги, приглушенный разговор, затем хлопнула входная дверь. Чуть позже совсем рядом раздался голос Грея:

— Мэгги, выходи, я прошу тебя. Давай поговорим.

Она ничего не ответила. Грей не пытался открыть дверь, но она все равно порадовалась, что заперла щеколду. Трудно было представить, чем кончилось бы дело, предстань Грей перед ней.

Примерно с полчаса было тихо, затем Грей вновь приблизился к двери ванной. Теперь его голос звучал более настойчиво. Так мог бы говорить строгий лектор, а не кающийся бойфренд.

— Я схожу за тайской едой, у нас ничего нет на ужин. Ты же не будешь сидеть в ванной всю ночь?