Секреты психологической войны (цели, задачи, методы, формы, опыт).

Подводя итоги психологических операций в войне против Ирака, следует особо отметить, что вся пропаганда МНС основывалась на полном военно-техническом и тактическом превосходство сил коалиции над иракскими войсками. Последние 40 суток находились под непрерывным огневым воздействием. В ходе круглосуточных налетов авиация сбросила на них тысячи тонн бомб огромной разрушительной силы, массово применила новейшие высокоточные системы оружия. По данным Пентагона, только за первые 2 суток боевых действий авиация коалиции сбросила 5 тысяч тонн бомбового груза, что почти в 2 раза превысило суммарную мощность самого масштабного в ходе Второй мировой войны воздушного налета англо-американской авиации на Дрезден в 1945 году.

Однако в конечном итоге, победа сил коалиции явилась результатом не столько физического уничтожения военной машины Ирака, сколько умело организованного психологического воздействия, многократно усилившего военные успехи и приведшего к полной потере иракцами способности к сопротивлению. Так, по данным Пентагона, 40-дневная воздушная операция в чисто военном плане принесла довольно ограниченные результаты: потери иракцев составили в самолетах — 10 процентов, в бронетехнике — 18 процентов, в артиллерии — 20 процентов, в то время как морально-боевой дух (по регистрировавшимся показателям) снизился на 40-60 процентов. Уже первые бои с передовыми подразделениями иракской армии показали, что она полностью деморализована и не способна вести даже оборонительные действия, Фактически иракские войска при соприкосновении с силам коалиции начинали беспорядочно отступать, оставляя на позициях боевую технику и вооружение либо толпами сдавались в плен.

Война в Чечне.

Во время боевых действий федеральных российских войск на территории Чечни осуществлялось психологическое воздействие на формирования вооруженной оппозиции. Однако материалы о деталях тогдашних психологических операций до сих пор остаются недоступными широкой публике. По этой причине обратимся к интервью под названием "Слово бывает сильнее бомб". 14 февраля 1995 г. его дал корреспонденту газеты "Красная звезда" Вадиму Маркушину офицер Генерального штаба вооруженных сил РФ полковник Андрей Юрин.

Андрей Андреевич, все мы понимаем, что боевые действия Российский армия в Чечне — случай особый. Перед военными поставлены задачи, которые не были решены политиками. И характер этих задач, очевидно, сразу сказался на способах достижения целей?

Сразу подчеркну, что наши усилия по разъяснению сложившейся ситуации на начальном этапе были чрезвычайно затруднены отсутствием подготовительной информационно-пропагандистской кампании на государственном уровне, с привлечением соответствующего масштабу и серьезности акции творческого потенциала. Такая кампания, как я полагаю, оказала бы свое воздействие и на духовную атмосферу в Чечне, и на взгляды российской общественности, и на характер реакции международного сообщества. Получилось же так, что средства массовой информации, казалось бы, призванные содействовать скорейшему разрешению кризиса, волей или неволей играли на руку Дудаеву, поддаваясь на его идеологические уловки и тиражируя заведомые фальшивки.

Как быстро была раздернута работа, которую принято называть "информационно-психологическим обеспечением боевых действий"?

Специальные оперативные группы были созданы накануне ввода войск в Чечню. Разумеется, прорабатывался общий замысел работы в столь специфических условиях. Она была начата незамедлительно. Хотя недостаток времени на подготовку ощущался. Бронетранспортеры, оснащенные звуковещательными станциями, входили в состав большинства российских колонн. В том числе и тех, что первыми вступали на чеченскую территорию.

Старшими на этих машинах были офицеры-специалисты, и первое, что они делали — это доводили до местного населения Обращение Президента РФ к россиянам в связи с событиями в Чечне.

По мере продвижения в глубь чеченской территории мы, по опыту работы в Афганистане, вступали в переговоры с представителями местных властей, со старейшинами, наиболее авторитетными людьми, разъясняли обстановку, заверяли, что никаких обстрелов того или иного населенного пункта, если там нет опорных пунктов и позиций боевиков, войска совершать не собираются. Результат был: колонны, в которых работали офицеры, выполнявшие специальные задачи по связям с населением, продвигались практически без эксцессов. С использованием звуковещательных станций вызывались на переговоры местные авторитеты. Так, в населенных пунктах Пригородное и Комсомольское посредством таких переговоров были достигнуты соглашения о прекращении сопротивления. А вот там, где к такой работе не готовились и не вели ее, дело, как правило, начиналось с активного противодействия местного населения, обстрелов колонн, захвата заложников и прочих трудностей.

Надо полагать, хороший опыт распространялся? Насколько его стали ценить в войсках?