Секреты Штази. История знаменитой спецслужбы ГДР

24 июня Мильке обнародовал лаконичное коммюнике, в котором извещалось, что в ходе восстания погибли один сотрудник Штази, девятнадцать демонстрантов и два прохожих. Он не указал количество лиц, и отношении которых были вынесены и приведены в исполнение приговоры официальных судебных инстанций. Согласно этому же сообщению ранено было 191 полицейский, 126 демонстрантов и 61 прохожий.

Встревоженный событиями в Восточной Германии, Берия, возглавлявший к тому времени министерство внутренних дел, которое пришло на смену МГБ, вылетел в Берлин. Он хотел знать, почему его сотрудники в ГДР, самом важном внешнем форпосте Советов, не смогли распознать признаки недовольства, дошедшего до своей критической точки, и не приняли превентивных репрессивных мер, которые предотвратили бы восстание. Он провел совещание с министром ГБ Цайссером и его заместителем Мильке, которых хорошо знал еще с начала 30-х. Следует отметить, что здесь, как, впрочем, и всегда в непредсказуемых обстоятельствах, Мильке вел себя с большой осмотрительностью. Ему было известно о крепких узах, связывавших Цайссера с Берией в течение трех десятилетий. Берия решил сместить несколько сот офицеров МВД, включая генерал-майора Ивана Фадейкина, представителя МВД в ГДР. Пострадала лишь горсточка сотрудников, да и то на периферии, уволенных из органов за халатное отношение к своим обязанностям. Один из высокопоставленных офицеров Штази застрелился.

Спокойствие вернулось на улицы советской зоны, однако количество побегов на Запад продолжало расти. Из 331 390 лиц, бежавших в 1953 году, 8000 были служащими частей Народной полиции, находившихся на казарменном положении, которые фактически стали зародышем будущей восточно-германской Народной армии. В числе бежавших были также 1718 членов и кандидатов в члены СЕПГ, правящей партии Восточной Германии.

В коммунистической партии и правительстве выявились разногласия. Макс Фехнер, министр юстиции, заявил, что результатом восстания явились «незаконные аресты». Принадлежность к забастовочному совету или подозрение в том, что тот или иной человек является зачинщиком беспорядков, по мнению министра юстиции, не давали достаточных оснований для ареста и предания суду.

Зато у Мильке появилось достаточно оснований для ареста самого Фехнера. Министром юстиции была назначена Хильда Беньямин, которую, после того как она председательствовала на нескольких показательных процессах, прозвали «Красной Хильдой» или «Красной Гильотиной». Фехнера предали суду как «врага партии и государства». Он провел три года в Баутцене, печально известной тюрьме Штази. Эта тюрьма получила прозвище «желтая беда», потому что в этом желтом здании политзаключенные содержались в самых нечеловеческих условиях.

Вскоре после возвращения в Москву из инспекционной поездки в Берлин был арестован министр внутренних дел СССР Лаврентий Берия, которого обвинили в попытке свержения нового советского руководства. Мильке, то ли вдохновленный арестом Берия, то ли получив прямые указания из Москвы, использовал недавнее восстание как доказательство неспособности своего босса и товарища-чекиста, министра госбезопасности Вильгельма Цайссера обеспечить руководство Штази, Это был удобный предлог, для того чтобы свалить шефа и самому сесть на его место. На заседании партийной комиссии, искавшей козлов отпущения, Мильке заявил, что Цайссер выступал за перемены в партийном руководстве. Он также обвинил Цайссера в том, что тот призывал к сближению с Западной Германией, потому что «считал, что Советский Союз оставит ГДР». В действительности же Цайссер сказал, что «оставаться верным Советскому Союзу всегда, как в хорошие времена, так и в плохие — высший долг коммуниста… Даже если завтра Советский Союз оставит ГДР, нужно хранить верность ему».

Партия решила поверить Мильке. Цайссера сняли с должности, вывели из состава Политбюро и Центрального Комитета и исключили из партии. Мильке, должно быть, ожидал, что в благодарность за преданность Советскому Союзу и партии его вознаградят постом министра госбезопасности. Вместо этого партия решила реорганизовать структуру правоохранительных органов и понизила статус МГБ, подчинив его министерству внутренних дел. Новым главой секретариата государственной безопасности стал Эрнст Волльвебер, известный на Западе как «жалкое существо с мозгами злого ученого». Мильке остался его заместителем.