Секреты Штази. История знаменитой спецслужбы ГДР

Хрупкость ситуации внутри страны заставила Ульбрихта озаботиться вопросами безопасности партийного руководства. С 1949 года все высокопоставленные партийцы жили в особом квартале, находившемся в Панкове — густонаселенном районе Восточного Берлина. Этот квартал охранялся элитным охранным полком имени Феликса Дзержинского, основателя советской тайной полиции. Однако в случае всеобщего восстания охранный полк не смог бы долго противостоять напору масс. Эти опасения несомненно усилились после восстания 1956 года в Венгрии, во время которого на долю венгерской партийной элиты выпали немалые злоключения. Венгерская правящая верхушка жила в населенном районе Будапешта, куда ворвались разгневанные демонстранты. Погибло около десятка сотрудников органов безопасности. 5 мая 1960 года Ульбрихт выпустил секретную директиву, согласно которой все члены Политбюро и некоторое количество руководителей высшего ранга других органов должны были переехать в новую правительственную резиденцию за пределами Берлина, Она была расположена в идиллическом лесу на берегу озера близ деревни Вандлиц в двадцати трех милях севернее Берлина. Эта резиденция была названа довольно безобидным именем — Вальдзидлюнг Вандлиц — лесной поселок Вандлиц. Он состоял из двух дюжин вилл, магазинов и мест для отдыха и развлечений, включая закрытый плавательный бассейн. В более скромных зданиях размещались чиновники поменьше рангом, обслуживающий персонал и охрана. Этот поселок охранялся более тщательно, чем склад боеприпасов. Всех сотрудников охраны лично отбирал Мильке, живший на вилле № 8. Поскольку все они дали подписку о неразглашении, никто не знал, чем занимаются обитатели этого поселка. Утечки информации никогда не было. Конечно, бюргеры догадывались об особых привилегиях жителей этого поселка. Однако то, в какой роскоши купались эти сыновья пролетариата, стало известно только после краха ГДР.

Москва с возрастающей тревогой следила за событиями, которые заставили партийно-правительственную верхушку ГДР перебраться из своей столицы в сельскую местность. Советы не могли допустить, чтобы их главный торговый партнер и военный союзник погрузился в хаос и анархию.

Они решили действовать, пока еще не поздно.

Стена

В марте 1961 года советский премьер Н. С. Хрущев созвал в Варшаве совещание руководителей стран — членов организации Варшавского договора. Ульбрихта сопровождали Эрих Хонеккер, член Политбюро и секретарь ЦК по вопросам безопасности, и глава Штази Мильке. Ульбрихт призвал Закрыть границу с Западным Берлином — единственное окно для беженцев. Но другие восточно-европейские лидеры поддержали Хрущева, который за несколько месяцев до того отверг такой шаг, и высказались против плана Ульбрихта. Советский лидер хотел, чтобы Берлин оставался нейтральной территорией. Это была как геостратегическая ахиллесова пята западной системы безопасности, своеобразный европейский Гонконг, торговое звено между коммунистическим Востоком и капиталистической Западной Германией.

Ульбрихт не сдался. В конце мая он пригласил Михаила Первухина, советского посла в Восточной Германии, для беседы на свою виллу в Вандлице. На встрече присутствовал и Мильке, с фактами в руках обрисовавший существующую ситуацию. Посол сообщил в Кремле, что, по мнению Ульбрихта, исход населения из ГДР принял такой размах, что нельзя исключить возможность еще одного восстания, если не принять мер. А если это произойдет, то, как полагал Ульбрихт, вмешается западногерманский бундесвер, «а это будет означать войну». Первухин закончил свой доклад словами, что крах будет «неминуем», если граница с Западным Берлином останется открытой.

Рапорт Первухина, а также решимость западных союзников защищать Западный Берлин в конце концов убедили Хрущева уступить заклинаниям Ульбрихта. Вместо заграждений из колючей проволоки он предложил соорудить стену и поручил ему поделиться этой идеей с Ульбрихтом и попросить маршала И. И. Якубовского, главнокомандующего советскими войсками в ГДР, разработать план раздела Берлина. После встречи с Ульбрихтом, Хонеккером и Мильке посол Первухин сообщил в Москву, что «Ульбрихт просиял от удовольствия» и сказал следующее: «Это — правильное решение. Это поможет. Я за это».

Вскоре после этой встречи Ульбрихт встретился с западными журналистами и заявил, что решил сделать из Берлина «свободный город» без присутствия западных союзников.

«Означает ли это, — спросил один из журналистов, — что государственная граница будет проходить у Бранденбургских ворот? И готовы ли вы взять на себя ответственность за последствия такой акции?»

В ответ из уст Ульбрихта прозвучала наглая ложь: «Я понимаю ваш вопрос в том смысле, что в Западной Германии есть люди, которые хотят, чтобы мы мобилизовали строителей столицы ГДР на строительство стены. Мне такие намерения не известны. Строители заняты на строительстве жилых домов. Ни у кого нет намерения воздвигать стену».