Секреты, скрытые в шрамах

— По-моему, эти люди уже и так хорошо относятся к нему. Мать Блер явно не волнует, что Бен был тем еще гуленой.

— Ну да, мой братец определенно дал ему пару уроков по завоеванию любви матери своей возлюбленной.

— Да ладно, Паркер и без советов МакКлайфа справится!

— Ой, да что мы будем обсуждать это! — машет рукой Эдвард. — Если все чики-пуки, то я рад за него и желаю ему удачи.

— Да, надо доказывать, что мы — хорошие друзья, которые умеем разделять радости и беды вместе с ними.

— И радоваться, что нас окружают такие чудесные люди.

— Я и так радуюсь. И нахожусь в таком настроении, когда мне хочется улыбаться.

— Вот и улыбайся почаще. Мне так нравится твоя улыбка, и я все время говорю, что хочу видеть ее как можно чаще. Такая красивая девушка не должна быть грустной и тем более плакать. Она должна излучать радость и свет и делиться им с близкими.

— Ну, Эдвард… — скромно хихикает Наталия, на мгновение опускает глаза вниз и легонько ударяет Эдварда кулаком в предплечье. — Прекрати меня смущать, черт возьми!

— В чем дело, Наталия? — невинно улыбается Эдвард. — Говорить комплименты любимому человеку и давать ему знать, что он особенный — не преступление!

— О, если бы это было преступлением, ты бы стал самым злостным нарушителем этого закона.

— Да? И какое же наказание ты бы предложила за столь «тяжкое» преступление?

— Ну… — Наталия с хитрой улыбкой закатывает глаза. — Даже не знаю… Так сразу не скажешь… Но я бы определенно позволила себе немного жесткости.

— Ну нет, не надо жесткости. Это не про мою нежную красавицу.

— Не оценивай конфетку по обертке, солнце мое. — Наталия выставляет грудь вперед. — Ты должен попробовать ее на вкус.

— А на вкус она очень даже ничего. — Эдвард останавливается, с загадочной улыбкой притягивает Наталию к себе за талию обеими руками и приближает к ней свое лицо настолько близко, что кончики их носов слегка соприкасаются. — Так и бы и съел ее целиком.

— М-м-м, а ты только подал мне идею для наказания. — Наталия закидывает одну руку вокруг шеи Эдварда, а пальцами свободной руки начинает пальцами вырисовывать на его груди какие-то узоры, уверенно смотря в глаза мужчине. — Вот для таких, как ты, было бы настоящей пыткой невозможность дотронуться и поцеловать любимую девушку. Пока она делала все, что приходит ей в голову.

— Неужели у тебя хватило бы смелости сделать это?

— Еще как, дорогой, — уверенно говорит Наталия, немного поиграв с пуговицей на рубашке Эдварда и нежно погладив его по гладкой щеке. — Да, вот такая я плохая.

— А знаешь… — Эдвард на пару секунд закатывает глаза и с хитрым взглядом кончиками пальцев ласкает открытую часть спины Наталии. — Я был бы не прочь испытать что-то подобное. И отдать свое тело в руки столь привлекательной куколки.

— А ты уверен, что выдержишь? Такая пытка под силу только самым смелым и стойким.

— Если в конце меня ждет изумительная награда, то я готов вытерпеть что угодно. Даже воздерживаться от любых ласк пять минут.

— Сколько? Пять? Ха! А двадцать пять минут не хочешь? Или сорок пять?

— Эй, да ты сумасшедшая! — усмехается Эдвард. — Какие еще сорок пять минут?

— Извини, МакКлайф, таково было бы твое наказание, — невинно улыбается Наталия и игриво шлепает Эдварда по носу.

— Это ты так напрашиваешься на неприятности?

— Я? На неприятности? — Наталия нервно хихикает. — Да делать мне нечего! Мне их уже по горло хватило!

— Наталия!

— Да что я такого сказала? — округляет глаза Наталия. — И вообще, давай дальше гулять по этому месту. Я буквально влюблена в это место!

Наталия отстраняется от Эдварда, берет его за руки и хочет потянуть за собой, но тот с хитрой улыбкой резко притягивает ее к себе.

— Так, ну и куда ты пошла? — интересуется Эдвард. — Я с тобой еще не закончил! И даже не начинал!

— Черт, ты что, не мог выбрать какой-нибудь другой одеколон? — широко улыбается Наталия, чувствуя, что ей в нос ударяет запах одеколона, содержащий в себе мускус, пачули и сандаловое дерево. — От этого я теряю голову…

— Нравится… Нравится моей девочке… — Эдвард, держа лицо Наталии в руках, оставляет по одному короткому поцелую на каждой его части, заметив, как часто она дышит. — Красавица моя…

— МакКлайф, не расходись, пожалуйста, — слегка охрипшим, тихим голосом просит Наталия.

— Почему бы и нет? Тем более, что я очень хочу поцеловать тебя.

Эдвард одаривает Наталию нежным, продолжительным поцелуем в губы, на который она все-таки отвечает, не устояв против сильных мужских чар и положив руки ему на бока. Запах его одеколона все больше сводит девушку с ума, а каждое прикосновение его теплых рук заставляет слегка вздрагивать. Впрочем, их поцелуй длится не слишком долго. В какой-то момент он медленно разрывает его и приоткрытым ртом ласкает ее нежно-розовые мягкие губы.

— Между прочим, от тебя также пахнет изумительно, — низким голосом отмечает Эдвард, кончиком носа едва дотронувшись до носа Наталии и с легкой улыбкой принюхиваясь к запаху ванили, пиона, жасмина и черной смородины на изгибе ее шеи. — О, черт… Ты уже сводишь меня с ума…