Секреты, скрытые в шрамах

— Сомневаюсь, что я забуду такое… — тяжело вздыхает Терренс и медленно выпрямляется, проводя руками по голове от макушки до задней части шеи. — Я не могу это забыть… Не могу отделаться от мысли, что повел себя так же, как отец… Я был таким бешеным, что был готов прибить Ракель собственными руками. Хотя я не хочу становиться таким, как он… Не хочу быть такой же тварью, которая не умеет контролировать себя.

— Нет, ты не станешь таким же! Хотя бы потому, что у тебя есть совесть, и ты умеешь сожалеть и признавать свои ошибки. А вот отец вообще никогда не мог признать, что был неправ, даже если прекрасно понимал это. Никогда не извинялся и почти не говорил приятные вещи ни Изабелле, ни мне, ни Уильяму с Джереми… Отец будто каменный и никогда не признал бы свою вину и не извинился за сильное оскорбление человека. Но ты вовсе не бесчувственный и знаешь про жалость, сожаление и признание своей вины.

— Может, я такой, когда спокоен, и никто меня не бесит. Но стоит кому-то разозлить меня, я будто становлюсь другим человеком.

— Все люди немного звери, когда становятся взбешенными, — со скромной улыбкой пытается подбодрить Эдвард. — Я и сам могу такого натворить, когда меня кто-то выводит из себя.

— По-моему, тебя вообще нереально вывести из себя, — тихо хихикает Терренс. — Ты такой весь милый ангелочек, который и мухи не обидит, и которого невозможно взбесить.

— Может, я и спокойнее тебя в тысячу раз и не завожусь с полуоборота. Но если постараться, то и я стану пугающим демоном и натворю того, о чем потом точно буду жалеть.

— Хоть убей, но я вообще не могу представить тебя дико вопящим, кого-то душащим и разрушающего все на своем пути.

— Однако я вполне могу быть таким. — Эдвард по-дружески приобнимает Терренса и несильно хлопает по плечу. — Так что, Терренс, не надо расстраиваться. Потому что лично я не знаю еще ни одного человека, который оставался бы безмятежным, даже когда его распирает от злости.

— Умеешь ты подбодрить, малой, — тихонько усмехается Терренс. — Мне немного полегчало после твоих слов, если честно.

— Рад, что смог немного подбодрить. — скромно улыбается Эдвард.

Терренс скромно улыбается, почувствовав себя намного лучше после несколько ободряющих слов Эдварда, хотя все еще продолжая думать обо всем, что услышал. Несколько секунд братья сидят в тишине, во время которой младший легкой улыбкой и дружескими объятиями поддерживает старшего. А затем в гостиную заходит Ребекка, на ходу приглаживающая свои волосы.

— Ужин будет готов еще не скоро, — объявляет Ребекка. — Вам придется немного подождать. Но у меня есть кое-какие свежие фрукты… Если хотите, то можете съесть что-нибудь перед ужином.

— Здорово… — скромно улыбается Эдвард. — Не откажусь съесть что-нибудь… А то я уже давно не ел свежие фрукты…

— Я поставила пару тарелок с фруктами на стол в обеденном зале. Сходи туда и выбери все, что хочешь.

— Хорошо, спасибо…

Эдвард медленно встает с дивана и направляется в просторный обеденный зал, где стоит большой стол с парой прозрачных тарелок, полной фруктов. Помещение отделано в белых и кремовых оттенках и наполнен светом благодаря огромным окнам и люстре с несколькими плафонами. Здесь есть несколько арок, пройдя через которые можно попасть в другие места в этом доме. Ну а на стенах висят маленькие картины в темных рамках, что идеально вписываются в скромный, но изысканный интерьер.

Терренс все еще сидит на диване и думает о словах своего брата с грустью на глазах. Немного понаблюдав за ним, Ребекка медленно подходит к старшему сыну, садится рядом с ним на диван и кладет руку на его плечо.

— Терренс, с тобой все в порядке? — тихо интересуется Ребекка.

— Да, все хорошо, — медленно выпрямляется Терренс и переводит усталый, подавленный взгляд на Ребекку.

— Ты выглядишь каким-то грустным. Тебя что-то беспокоит?

— Нет, у меня все хорошо… Просто задумался кое о чем не очень хорошем…

— У тебя все-таки есть проблемы с Ракель, о которых ты не хочешь говорить?

— Нет, дело вовсе не в этом… Просто вспомнил, как ужасно повел себя с ней.

— Но, дорогой, почему ты решил вспомнить об этом? — недоумевает Ребекка. — Все это уже в прошлом, и ты спас свои отношения с Ракель. Ты скоро женишься на ней.

— Иногда я вспоминаю об этом и чувствую себя просто омерзительно, — спокойно говорит Терренс и тихо выдыхает. — Наверное, я никогда не забуду то, как мерзко поступил с этой девушкой.

— Эдвард сказал тебе что-то, чтобы заставить тебя подумать об этом?

— Нет-нет, Эдвард здесь не причем. Иногда мысли сами лезут мне в голову.

— Не думай об этом, сынок, — мягко говорит Ребекка, погладив Терренсу плечи и немного пригладив его волосы. — Никто не вспоминает тот случай. Так и ты постарайся забыть. Я все прекрасно понимаю и уже говорила тебе, что была недовольна этой ситуацией. Но все это осталось в прошлом, и ты продолжаешь жить с прекрасной девушкой, которую я очень люблю как свою будущую невестку.

— Я пытаюсь, мама. Но не всегда получается…