Секреты удачи

Пирс позволил Гордону читать в течение тридцати минут, затем попросил Тома перейти к параграфу «Анатомические особенности». Плотно позавтракавший Том не слишком обрадовался перспективе излагать информацию об органах, тканях и смещении глазного яблока, но подчинился. Когда монотонное бормотание вновь погрузило класс в наркотическую дрему, взгляд Пирса вернулся к Паките. Симпатичная, но какая-то потерянная. И непохоже, чтобы у нее были проблемы с наркотиками. Возможно, сбежала откуда-то, но кто в здравом уме побежит в Даллас? Пирс внимательно разглядывал ее татуировку. Кляксы на левой руке напоминали Минни-Маус; остальное расплывалось неясным пятном. Интересно, есть ли у нее колечки в нижних частях тела? Почему-то многие женщины с угольно-черными волосами любят такие штуки. На левой руке у нее большое кольцо. Пирс предположил, что это чудовищная циркониевая подделка, поскольку богатые не посещают подобные курсы, а нанимают адвокатов.

Когда у Тома окончательно сел голос, Пирс предложил Лоле встать перед классом и читать о задержании по распоряжению суда, преступлениях, связанных с алкоголем, и системе оценки нарушений правил дорожного движения в баллах. Спустя тридцать минут Пирс повернулся к юноше, который глаз не сводил с Лолиного микроскопического костюма Санты.

— Сеймур, какова сумма штрафа за первое ЗНС?

Мастер граффити удивился:

— Никогда о таком не слышал. Это птица такая или что?

— Это сокращение. Задержание в нетрезвом состоянии.

— Ах это… — шумно выдохнул Сеймур. — И что с ним?

— Какова сумма штрафа? — стиснув зубы, повторил Пирс.

— Пятьдесят баксов?

Пирс нервно постучал пальцами по столу и предложил:

— Давайте прервемся минут на десять. Свежий воздух. Кофе. Пончики. Не забудьте про мусорную корзину, Том.

Из помещения вышли все, кроме Пакиты, которая, казалось, хотела ему что-то сказать.

— Штраф за первое ЗНС составляет тысячу долларов в год в течение трех лет.

— Очень хорошо, Пакита. Я заметил, вы внимательны к материалу.

— Мне крайне необходимо успешно пройти этот курс. От него зависит вся моя жизнь.

Заявляя нечто подобное, женщины обычно совали свое декольте ему прямо в нос. Пакита явно не это имела в виду. Пирс испытал облегчение, поскольку в ее случае искушение бартерной сделкой было велико.

— Уверен, вы прекрасно сдадите экзамен, — ответил он. А у нее, оказывается, прелестные зеленые глаза. Взгляд мягкий и доверчивый. — Могу я спросить, что у вас за духи?

— Они называются «Тейн». Их только четырнадцать флаконов. Они были выпущены на заказ, в Париже. — Пиппа едва не вытащила из сумочки флакончик, но вовремя поняла, что у официантки едва ли есть с собой лосьон для рук, не говоря уже о французских духах. — Я купила их за десять центов на «гаражной распродаже».

— Понятно. — Ничего не понятно. — А почему ваша жизнь зависит от этого экзамена?

— Мой дедушка… — Она густо покраснела. — Увеличит мое содержание. Я работаю официанткой, — непонятно зачем добавила она и пулей вылетела из комнаты.

Он проводил ее взглядом. В досье Пакиты значилось: во время задержания она была за рулем «лексуса» — это сколько же чаевых нужно насобирать на такую машину?

После перерыва занятие началось не слишком удачно: Кэрри-Джо, нависая сиськами прямо над его физиономией, осведомилась:

— А параллельная парковка будет на экзамене? Знаете, для меня это не самое любимое занятие за рулем, если вы понимаете, о чем я.

— Только для вас, Кэрри-Джо, я устрою так, что параллельная парковка будет составлять пятьдесят процентов экзамена.

— Это нечестно! Я не сдам!

— Вы наверняка провалитесь, если не будете следовать инструкциям.

Пирс повернулся к классу:

— Для вашего сведения, экзамен считается проваленным, если вы попадете в аварию в период с настоящего момента до сдачи экзамена. — Пакита что-то строчила в блокноте. — Эта информация есть на странице пятнадцать, Пакита. Нет необходимости переписывать весь учебник.

Она отложила ручку:

— Простите, сэр.

Он заставил ее прочесть две главы: «Технический осмотр транспортного средства» и «Закон о страховании ответственности». Написаны они вроде бы по-английски, но языком, понятным лишь судьям да Уильяму Шекспиру. Наконец будильник на его часах пропищал полдень.

— Давайте прервемся на обед. Увидимся ровно в час для изучения знаков дорожного движения.

Пиппа поспешила за Пирсом по коридору. Абсолютную тишину нарушало лишь звонкое шлепанье ее тапочек. Он наверняка слышал, что Пиппа силится его догнать, но лишь прибавил шагу.

— Мистер Пирс! Постойте!

Он, конечно же, подчинился. Не каменный же он.

— Чем могу быть полезен?

— Вы даете частные уроки?

Каждая молекула тестостерона в его теле протестующе вопила, когда он ответил:

— Ни при каких условиях.

Пристыженная, Пиппа поспешила к автомобилю. Едва она повернула ключ в замке зажигания, как зазвонил телефон. Пиппа узнала номер Лэнса. Если он звонил выразить сочувствие, то выбрал не самый подходящий момент.

— Дай-ка угадаю, — резко начала она. — Ты хочешь получить обратно свой университетский значок!

— Пиппа? — Незнакомый мужской голос.