Секреты утра

– Я сомневаюсь, что это получится, – ответила я и попробовала усмехнуться, – но ты должен узнать, почему бабушка уволила Сисси, – попросила я и пошла домой.

После каникул и снятия с меня наказания я вновь вернулась к занятиям. Еженедельно я получала письма от Джимми. В них были подробные описания Берлина, европейцев, таможни. Он всегда заканчивал письма словами любви и обещал вернуться, как только сможет. Каждый свой день, каждую минуту, каждый поступок я описывала в дневнике, вплоть до того, что я ходила к Лонселотту и ела сливки со льдом.

Долгое время не писал папа Лонгчэмп, пока в апреле я не получила от него послание, обдавшее меня холодом.

«Дорогая Дон.

Извини, что не писал так долго, но я был занят своей новой работой и другими делами. Другие дела – это Эдвина Фримонт, у нее была тяжелая жизнь, особенно после смерти мужа.

Мы постарались узнать как можно лучше и оберегать друг друга от страданий, которых выпало немало на нашу долю. Однажды я посмотрел на нее и не мог понять, почему мы еще не женаты. Я разговаривал с адвокатом, он сказал, что шансы вернуть Ферн, в случае женитьбы, были бы выше. Это произошло.

Я надеюсь, что ты хорошо воспримешь мое сообщение, то же самое я написал и Джимми.

С любовью. Папа».

Прочитав письмо, я не могла думать ни о чем другом, кроме мамы. Я понимала, что папа Лонгчэмп остался один, особенно после отъезда Джимми. Но лицо мамы стояло у меня перед глазами. Я уткнулась в подушку и заплакала, когда больше уже не могла плакать, я закричала, я кричала до тех пор, пока не охрипла. Потом спрятала письмо и не сообщила о нем никому, даже Трише.

Несколько недель спустя Джимми написал, что знает о браке папы Лонгчэмпа. Он сообщал, что был готов к этому даже больше, чем ожидал. Джимми встречал Эдвину Фримонт, и, по его словам, она очень хорошая женщина. Но ему было тяжело от сознания, что у отца новая жена, и он поклялся никогда не забывать маму.

Мне было тоже тяжело, ничто не радовало меня, кроме уроков вокала и фортепиано, писем от Джимми и разговоров с Тришей о других девушках. Часто, когда у меня заканчивались занятия, я шла в класс танца и наблюдала за Тришей, она была хороша.

Ее семнадцатый день рождения праздновался в начале апреля.

Родители Триши, приехав, пригласили нас на обед и на выставку на Бродвее. Мать была довольно красивой женщиной с большими зелеными глазами. Отец – высокий мужчина, безумно любивший Тришу, и обещавший после окончания школы Искусств подарить ей спортивный автомобиль. Они расспрашивали меня о семье, были наслышаны о гостинице на побережье и даже собирались провести там неделю летом. Я отвечала на вопросы, не показывая, насколько несчастной я была в гостинице. После выставки мы направились пить кофе, мне было хорошо, но в глубине души я завидовала Трише. Моя мать только звонила по телефону, высылала по почте деньги, разрешая их тратить на что заблагорассудится.

В конце апреля должен был состояться уикэнд Мастеров. Мы с Тришей часто оставались после занятий, чтобы посмотреть на репетиции старшекурсников. Артур Гарвуд становился все печальнее и печальнее, он столько работал, что даже не выходил поговорить со мной. Я несколько раз стучала к нему в дверь, но никто не открывал. Испугавшись, я сообщила Агнессе, она ответила, что у каждого может возникнуть желание побыть одному.

– Это бывает у всех, особенно у людей творческих, во время депрессии, не волнуйтесь, Дон, – успокоила она.

– Но это длится несколько дольше, чем обычно, – сказала я, но Агнесса не пожелала слушать.

Утром перед уикэндом Мастеров мы спустились к завтраку, но Артур не пришел. Немного подождав, Агнесса поднялась наверх узнать, не болен ли он. Агнесса спустилась в панике, Артур не ночевал в своей постели.

– Кто что-нибудь знает? – испуганно спросила она.

– Возможно, он настолько похудел, что его не видно, – сострил Дональд Росси.

– Это не смешно, – возразила я.

– Да, – кивнула Агнесса, – это так не похоже на Артура, он весь в себе, он тих, но он не безответственен. Я его не видела со вчерашнего вечера, – Агнесса бросилась звонить родителям.

Ни я, ни Триша не видели его в школе. В конце дня я зашла к нему в класс, но Артура и там не было. Его не было, и когда мы с Тришей вернулись домой после школы. Мы застали в зале Агнессу и родителей Артура.

– Девушки, умоляю вас, – спросила Агнесса, – никто не знает, что случилось с Артуром? Хотя бы намеком? – Агнесса выразительно посмотрела на меня. Триша покачала головой.

– Дон?