«Публичные женщины жалуются на то, что их пастбище стало слишком ограниченным, что тайные проститутки и прислуга отбивают у них корм. Они жалуются также на монахинь, которые умеют так ловко веселиться. Когда последние пускают себе кровь или купаются, так уж непременно в присутствии приглашенного дворянчика Конрада».
Не ограничиваясь одними жалобами, борьба против тайных конкуренток и домашней прислуги переходила порою в побоище. Такое исторически достоверное общее выступление проституток описывается, например, в хронике нюрнбергца Генриха Дейкслера: «1500 год. Item в тот же день, 26 ноября. Вышло из женского дома восемь публичных женщин и пришли к бургомистру Маркгарту Менделю и сказали, что в таком-то месте города находится целое заведение тайных проституток и что хозяйка впускает в одну комнату холостяков, в другую женатых и позволяет им заниматься всякими глупостями днем и ночью. Изложив все это, они просили бургомистра позволить им выгнать всех проституток и разрушить заведение. Он позволил им, и вот они штурмовали дом, разнесли дверь, опрокинули печи, разбили стекла в окнах, каждая брала что-нибудь с собой. Птички же все выпорхнули, и потому те страшно избили старуху хозяйку».
Дело не ограничивалось этим случаем. Пять лет спустя публичные женщины повторили свою выходку. Такое весьма далекое от парламентаризма сведение счетов между солидарными «честными девками» и тайными проститутками, или так называемыми Bonhasinen (вольные проститутки. –
Как бы ни была велика и своеобразна терпимость, с которой Возрождение относилось к проституции, оно не исключало того, что одновременно раздавались и резкие протесты против нее.
Вероника Франко (1546–1591) – венецианская куртизанка и поэтесса эпохи Возрождения
В самом деле: моралисты-проповедники не переставали ни на минуту громить проституцию. Они беспрестанно изображали ее самыми мрачными красками как источник всех зол, как глубочайшую пропасть ада, в какую только может упасть женщина или мужчина. Противоречие между практикой и теорией – надо заметить, что как в теории, так и в практике господствовало одинаковое единодушие, – было, разумеется, велико, но оно отнюдь не неразрешимо. Оно обусловлено тем обстоятельством, что грандиозная экономическая революция совершалась в рамках мелкобуржуазного общественного строя. Постоянное столкновение двух таких противоположных сил должно было неизбежно привести к резкому противоречию между теорией и практикой.
Именно из недр узкого мировоззрения мелкой буржуазии родились все те аргументы, которые проповедники морали выставляли против проституции. Главный их довод постоянно состоял в том, что проститутки интересуются исключительно кошельком тех, кто их посещает. Бесконечное множество из тех поговорок, в которых отражается нравственное негодование на проституток, порождено именно этим взглядом. «Кто водится с публичными женщинами, того общиплют, как курицу». «Проститутка охотно принимает, но только деньги». «Публичная женщина любит лишь до тех нор, пока ей платят». «Проститутка и вино выметают дочиста ящик с деньгами». «Когда публичная женщина ласкает, она имеет в виду не сердце, а только деньги в кармане» и т. д. Такими пословицами хотели возбудить в мужчине отвращение к проститутке.
Что именно эта философия лежала в основе отрицательного отношения к проституции, еще лучше доказывает изобразительное искусство. Главнейшая мысль морализующих картин всегда – покушение проститутки на кошелек ее временного любовника. Заметьте: не то считается позорным, что женщина продает себя за деньги, что она связывает самый интимный акт с самым скверным и грязным торгом. Сатира направлена лишь на то, что проститутка украдкой врывается в права собственности мужчины. Ущерб, наносимый собственности, – вот что кажется ужасным, считается высшим преступлением. Художники не устают варьировать эту мысль. Вот содержание нескольких таких картин.
Проститутка выставляет напоказ свою пышную грудь, как бы говоря мужчинам: это принадлежит вам на час или дольше, если вы столько-то заплатите, и вместе с тем протягивает монету, за которую она продает все эти чары. Нежно обхватил веселый гость заигрывающую с ним женщину. Теперь отступление уже невозможно, хитрая проститутка сделала ему уже слишком много авансов. И вот на сцене появляется сводня, чтобы окончательно закрепить дело и обеспечить себе свою долю. Или проститутка делает паузу, зная, что в такие минуты мужчина охотнее всего готов тратиться. Матрос, вернувшийся после длившегося целые месяцы путешествия, истомившийся от воздержания, прямо предоставляет проститутке весь свой кошелек.