Секс без правил (СИ)

— Но я не такая, — прозвучало как-то жалобно, но я посчитала себя обязанной это сказать.

— Мы все не такие, Карина. Пока речь не заходит о том, чего нам очень хочется. И давай уж честно — ты мужу не расскажешь даже о том, что уже между нами случилось. Соответственно, если случится больше, то он тем более ничего не узнает.

И отпустил. Я тут же оказалась рядом с диваном и первым порывом было быстро попрощаться и уйти, спокойно обдумать сказанное. Но я буквально заставила себя остаться на месте и даже смогла вновь посмотреть на его лицо:

— Я вас поняла, Александр Дмитриевич. Вам хочется развлечься, так почему бы и нет? Я замужем — это точно не ваши проблемы. Вы не станете меня заставлять, да я в любой момент могу уволиться и больше никогда вас не видеть. Заставлять не будете, но и не отступите, пока я здесь. Создаете видимость, что я сама выбираю, по факту так и есть — никто меня наручниками к батарее не пристегивает.

— Все правильно, — он улыбался как-то слишком легко, его вообще ничего в текущей ситуации не беспокоило. — Хотя к вопросу с наручниками мы вернемся. Позже.

Я с мысли не сбилась:

— И выражаетесь предельно прямо. Тогда и я так попробую. Почему именно я? Вам развлечений мало? Все женщины в городе закончились, наученные кончать по вашему приказу? Я самая красивая на Земле?

— Красивая, — признал он. — Но далеко не самая. Дело в другом. Я увидел, что ты такая же, как я.

— В каком это смысле?

— В том самом, — он, все еще улыбаясь, подложил одну руку под голову, а расслабленную позу менять не собирался. — Ты тоже не умеешь останавливаться. Твое любопытство всегда граничит с азартом. И оно настолько сильное, что перекрывает страх. Ты держишься за стереотипы только формально и легко от них отказываешься, если включается упомянутое любопытство. Ты очень быстро перестраиваешься, принимаешь любые подачи, не задумываясь. Из тебя выйдет прекрасный напарник в любой игре. Поправь, если я в чем-то ошибся.

Я качнула головой, не желая ни признавать его правоту, ни оспаривать.

— Тогда задам еще один вопрос, раз мы сегодня откровенничаем, Александр Дмитриевич. На неделе мне увольняться нет смысла, деньги все же лишними не бывают. Но если я приду в следующую субботу, то что это будет означать? Что тем самым я даю согласие на все?

— Нет, конечно, — он изумленно изогнул бровь. — Это будет означать то, что ты хочешь играть дальше. Возможен даже такой вариант, что ты осознанно решишь дразнить меня, но мы так и не дойдем до приза. Эта игра без правил, ты уже поняла. Но и не ошиблась в том, что я заставлять тебя не буду. Точнее, буду, конечно, но когда пойму, что ты сама от этого тащишься. Пока все мои действия — полное попадание. Но это не значит, что правила устанавливаю только я.

Я хмыкнула. В данный момент однозначно согласиться я могла только с одним — мне надо спокойно обо всем поразмыслить. Потому сказала напоследок:

— Доброго вечера, Александр Дмитриевич.

— Еще кое-что, — он остановил меня, когда я уже открывала дверь. — Ты с мужем испытываешь оргазм? Он был первым твоим мужчиной?

Сначала вскинула брови, потом обернулась — он уже сидел на диване, потягиваясь. Ответила с той же иронией во взгляде, какую видела в его:

— Я не собираюсь отвечать на подобные вопросы, потому не трудитесь их задавать. В этой игре не только вы устанавливаете правила.

И, не дождавшись реакции, ушла. Казалось, что я прекрасно справилась с этим разговором. Но пищи для размышления, как ни крути, появилось больше — как раз до следующей субботы хватит. Игра не сегодня началась, тут все предельно ясно. Но кто все же устанавливает правила? Потому что я пока чувствую себя болтающейся в воде далеко за красными буйками.

Глава 15

Каким же тягостным оказался фильм. Неужели сценаристы не смогли вложить в кадр больше напряжения, чтобы мурашки по всему телу? Чтобы башню срывало от неожиданности, или зритель влюблялся в героев? Казалось бы, объективно придраться не к чему — что-то происходит на экране, кто-то куда-то идет, что-то говорит, но все мимо эмоций… И вдруг возникла странная мысль: вся жизнь примерно то же самое — что-то происходит вокруг, но ничего особенно не задевает. Требуются какие-то усилители вкуса, чтобы пробирало до самого нутра. И фильм этот, и прогулка после, ужин в кафе привычными блюдами — просто события, о которых я забуду через неделю. Все забывается, если не содержало нужного напряжения. Если заказать в ресторане суп из птичьих гнезд или еще какую-нибудь жуть — вот тогда это событие отложится в памяти. Рутина же, постоянно повторяющиеся однотипные действия выветриваются, хотя именно из них жизнь и состоит. Зачем некоторые люди иногда творят немыслимое? Например, соглашаются на секс в роли подчиненных, вылизывают господину яйца или что он прикажет, стонут по команде? Не для того ли, чтобы эта ночь не забылась через неделю, выбилась из сотен похожих?