Секс-босс по соседству

– Ничего! Зачем вы вообще взяли меня на работу?

– А ты подумай, или я прав и все бабы дуры?

– А все мужики похотливые козлы! Зачем было брать меня на работу и увольнять в первый день!

Встаю, больше не в силах терпеть ее истерику.

– Чтобы научить вести себя с теми, кто старше тебя, чтобы научить уважению, про которое ты ничего не знаешь!

– А кого уважать? Вас? Мужиков? Вы сначала научитесь член в штанах держать! – она не успевает увернуться. Дергаю ее за мягкий костюм, толкая на стол одного из сотрудников отдела кадров и, не сдержавшись, шлепаю ее по заду. И тут замечаю застежку. Дыхание только учащается, а Полина еще и дергаться начинает. Задницей елозить. Хорошо, что она уволена, теперь можно не сдерживаться.

– Прекратите, мы на рабочем месте.

– Но ты меня уже не работаешь, – отстегиваю пуговицу, замечаю те самые трусы в горошек, о которых весь день думал.

– Собираетесь меня изнасиловать? – возвращает она свою дерзость, а я глажу задницу, чувствуя, как пальцы вибрируют, ощущая нежности кожи.

– Думаю, этого не потребуется, – новый шлепок и она вскрикивает.

– Я не хочу становиться вашей любовницей, – произносит она сипло, но не двигается, елозит животом по столу, вздыхает, когда шлепаю снова. – Я хочу здесь работать, даже в другом отделе. Лучше в другом отделе.

– У одного из тех мужиков, которые на тебя пялились?

– Они меня не лапали в отличие от вас, – бесится она, но пальцы сжимают край стола, а поясница чуть прогибается. Вот пусть теперь докажет, что ей это не нравится.

Мои пальцы уже нетерпеливо забираются пол хлопковую ткань, касаясь мягкого нежного пушка, и влажных, таких влажных складок.

– Хватит! – вырывается она, почти с кувырком, я смотрю на свою руку, где на пальцах осталась капля ее влаги. Запах, сводящий с ума. – Это была ошибка. Этого больше не повторится. Я хочу здесь работать, Владимир Прохорович!

– Нет, ты хочешь, чтобы мы поднялись ко мне. Ты покажешь на что способна, а я так и быть тебе заплачу за весь месяц твоей работы в офисе.

– За секс? – она кажется в шоке. – Я похожа на шлюху?

– Нет, но дорогие шлюхи никогда на шлюх не похожи. А я могу сделать тебя очень дорогой, – в голове уже мутит, забываю про рамки. Их больше нет. Я слишком хочу ее.

Она подходит и с размаху бьет меня по щеке. Хлестким, отработанным ударом. Но я не замечаю боли. Жар в яйцах сильнее.

Торможу второй удар и хватаю ее шею. Несильно, но крепко. Чувствую часто бьющуюся венку. Она смотрит на меня, в ее глазах злоба и ненависть. Но желание не скрыть, оно в порозовевших щеках, в губах, которые она облизывает.

Девственница, говоришь? Сейчас проверим.

Полина рвется, что-то кричит, но перед глазами только туман и жадное желание коснуться ее мягких влажных от слез губ. Ощутить пальцами снова мягкие завитки между ног.

И я не сдерживаюсь.

Прижимаюсь губами, буквально вдавливаясь в рот, чувствуя, как от похоти в висках стучит все громче, сильнее. Перед глазами красная пелена.

Прижимаю к себе юное тело, толкаясь языком. Чувствую нелепое сопротивление, но мне уже все равно. Рука снова на полуголой заднице, стискивает плоть. И лишь на мгновение я ощущаю, как отталкивающие меня руки начинают поглаживать мои плечи, как язык ласкает мой.

Женская капитуляция. Нет ничего слаще.

Расслабляюсь настолько, что вжимаюсь стояком в мягкое бедро, поднимая одновременно над полом. Но стоит мне снова тронуть плоть под трусиками – все меняется.

Язык обжигает адская боль и я чувствую привкус крови, а в следующий момент Полина на полу. Хватает сумку, пакет и бежит к лифту.

Дрянь. Кто так делает?

– Если уйдешь сейчас, можешь не возвращаться! – мычу ей в след, но вместо того, чтобы стоять, продвигаюсь вперед, не отрывая взгляда от задницы, которую она прикрывает. Почти дошел до лифта, но она умыкнула в него. Развернулась и показала средний палец.

– Удачно подрочить, похотливый старик.

Глава 10. Полина

Я не буду плакать. Вот не буду и все.

Я не плакала, когда отец от нас уходил.

Не плакала, когда мама снова вышла замуж. Не плакала, когда поняла, что не будет счастья в этой гнилой семейке.

Тем более не буду плакать сейчас, когда какой-то доморощенный начальник выгнал меня только потому, что не смог трахнуть.

Не хочется, конечно, снова звонить Майе и тем более возвращаться на ночную работу в клуб, но пока похоже выбора немного.

Но самое главное, сейчас просто необходимо вернуть деньги, заработанные в ресторане. И плевать, что прошло больше недели. Записи у бухгалтера должны быть, а если Иннокентий будет вякать, то я быстренько натравлю на них налоговую и Роспотребнадзор.

С этими боевым настроем и просыпаться с утра легче и не думать о нем. О том, что вчера испытывала, когда эта обезьяна грубо со мной обращалась.

Нет, это же надо. Еще бы немного и он бы меня изнасиловал…

Но самое главное не это. Его бы я остановила. Не раз умеючи подавляла приставания отчима и сводного брата.

Почему впервые мне сложно было остановить себя.