Секс и эволюция человеческой природы

Этот двойной тестостероновый удар переводит курс развития мозга зародыша на другие рельсы. В результате дозы гормона, полученной внутриутробно, мальчик отличается по менталитету от девочки с самого первого дня жизни. Девочки больше улыбаются, общаются и интересуются людьми, а мальчики — деятельностью и предметами. Среди случайных картинок мальчики выбирают объекты, а девочки — людей. Мальчики постоянно одержимы разборкой, сборкой, разрушением, обладанием и добычей предметов. Девочек завораживают люди, они обращаются со своими игрушками, как с живыми. Поэтому-то и придуманы игрушки, подходящие для каждого пола в отдельности. Мы даем мальчику трактор, а девочке куклу. Мы усиливаем врожденное стремление, которое у них и так есть, но мы не создаем его.

Это знают все родители. С чувством безысходности они смотрят, как их сын превращает каждую палочку в меч или пистолет, а дочь баюкает самый неподходящий для этого предмет, как будто это кукла. 2 ноября 1992 года одна женщина написала в газету Индепендент следующее: «Мне страшно интересно, может ли кто-нибудь из ваших более образованных читателей сказать, почему когда мои дети-близнецы стали интересоваться игрушками, и их посадили на коврик с кучей перемешанных „мальчишечьих“ и „девчачьих“ игрушек, мальчик всегда выбирал машинку или паровоз, а девочка — куклу или медвежонка?»

На гены невозможно закрыть глаза. Но, конечно, не бывает генов интереса к пистолетам или куклам, зато есть такие, которые направляют мужские инстинкты на подражание поведению мужчин, а женские — на подражание поведению женщин. В нашей природе есть вещи, заставляющие нас отвечать на одно воспитание и не отвечать на другое.

В школе мальчики, по сравнению с девочками, непоседливы, трудновоспитуемы, невнимательны и плохо обучаемы. 19 из 20 гиперактивных детей — мальчики. Мальчиков с дислексией[81] и необучаемостью вчетверо больше, чем девочек. «Образование — это почти заговор против естественных потребностей и склонностей мальчика», — писала психолог Диан Макгиннесс (Dianne McGuinness), под словами которой может искренне подписаться большинство мужчин^{391}.

Но в связи со школьной жизнью возникает еще один момент. Девочки лучше справляются с вербальными формами обучения, а мальчики — с математическими и некоторыми пространственными задачами. Мальчики абстрактнее, девочки конкретнее. Мальчики с дополнительной X хромосомой (с набором половых хромосом XXY, вместо обычного XY) гораздо общительнее других мальчиков. Девочки с синдромом Тернера (у которых нет яичников) еще хуже, чем остальные, справляются с пространственными задачами, но так же хорошо — с устными. Девочки, получавшие мужские гормоны в период внутриутробного развития, лучше справляются с пространственными задачами. Сперва эти факты подвергались сомнению и активно замалчивались образовательными организациями, которые и сейчас продолжают настаивать, будто у мальчиков и девочек одинаковые способности к обучению. Согласно результатам одного исследования, такая позиция принесла, скорее, вред, чем пользу — и мальчикам, и девочкам^{392}.

Различия формируются в самой структуре мозга. Функции в голове девочек более рассеянны, а у мальчиков — более локализованы. Полушария больше различаются и сильнее специализируются у мальчиков. Соединяющее их мозолистое тело у девочек больше. Тестостерон как будто бы пытается изолировать правое полушарие мальчика от колонизации устными навыками, находящимися в левом.

Таких фактов слишком мало, и они очень разрознены, поэтому они могут быть лишь намеками на правду. Но во всем этом точно замешан язык. Он — самое человеческое и самое недавнее из приобретенных нами умений. Его с нами не разделяет ни одна обезьяна. Язык вторгается в наш мозг как Аттила, занимая место других навыков и умений. А тестостерон, похоже, пытается этому препятствовать. Как бы то ни было, неоспоримо то, что к пяти годам мозг мальчика, в среднем, сильно отличается от мозга девочки.