Секс и вытеснение в обществе дикарей

Человечество счастливо жило на Тробрианском архипелаге, когда внезапно в восточной части островов появился ужасный великан-людоед по имени Доконикан. Он питался человеческой плотью и постепенно уничтожал одну деревню за другой. На северо-западе острова в деревне Лабаи жила в это время семья, сестра и ее братья. Когда Доконикан стал все ближе и ближе подбираться к Лабаи, семья решила бежать. Но сестра поранила ногу и не могла идти. Поэтому братья оставили ее вместе с маленьким сыном в пещере на берегу Лабаи и уплыли в каноэ на юго-запад. Мать вырастила мальчика, научила его, из какого дерева делаются копья, а затем научила его магии Квойгапани, которая похищает у людей разум. Герой отправился в плавание и, найдя Доконикана, околдовал его с помощью магии Квойгапани, а затем убил и отрубил ему голову. После этого они с матерью запекли голову людоеда в тесте из клубней таро. С этим страшным блюдом Тудава отправился на поиски брата своей матери. Найдя дядю, он угостил его этой запеканкой, и тот с ужасом обнаружил в ней голову Доконикана. Охваченный страхом и раскаянием, он предложил племяннику всевозможные дары в искупление своей вины перед ним и его матерью. Герой отказался от них и смилостивился только после того, как получил в жены дочь дяди. После этого он вновь отправился в плавание и совершил ряд подвигов, которые не интересуют нас в этом контексте.

В этом мифе движущей силой драмы являются два конфликта: во-первых, каннибальская ненасытность великана и, во-вторых, оставление матери и сына дядей со стороны матери. Как показал наш анализ устройства матрилинейной семьи на Тробрианских островах, второй конфликт типичен для матрилинейной драмы и, безусловно, соответствует естественной тенденции, подавляемой племенной моралью и обычаями. Брат матери назначен ее защитником и защитником ее семьи. Но эта обязанность для него тяжела, и, кроме того, его забота не всегда с благодарностью и удовольствием принимается подопечными. Таким образом, для большинства героических драм в мифологии характерен зачин, в котором матриарх пренебрегает своими обязанностями.

Но этот второй матриархальный конфликт не вполне независим от первого. После того как Доконикан убит, его голова преподносится на деревянном блюде дяде. Если бы единственной целью этого действия было его устрашение видом чудовища, не имело бы смысла запекать голову в тесте. Более того, так как Доконикан был общим врагом человечества, вид его мертвой головы должен был обрадовать дядю. Все обстоятельства этой истории и подразумеваемая эмоция проясняются, только если предположить, что великан и дядя как-то связаны. В этом случае угостить головой каннибала другого каннибала – единственное верное наказание, и тогда в истории оказываются один злодей в двух лицах и один конфликт, разбитый на два этапа. Итак, мы видим, что сказание о Тудаве включает в себя типичную матрилинейную драму, логически завершенную и составляющую его ядро. Поэтому я ограничусь тем, что укажу безусловные особенности мифа, понятные уже по самим событиям, и не буду углубляться в дальнейшие его толкования, для чего потребовалось бы выдвинуть ряд исторических и мифологических гипотез. Мое предположение состоит в том, что образ Доконикана не вполне объясняется связью с матриархом. Возможно, этот образ заимствован матриархальной культурой из патриархальной, и в этом случае он может символизировать одновременно отца и мужа. Если это так, то наше сказание особенно интересно тем, что показывает, как господствующий тип культуры моделирует и преображает людей и ситуации в соответствии со своим социологическим контекстом.

Еще одно событие этого мифа, которое я здесь только упомяну, – кросскузенный брак героя с дочерью брата матери. В рамках нынешней системы родственных связей аборигенов это совершенно неприемлемый, хотя и не кровосмесительный брак.