Секс-машина (ЛП)

Чувствую себя, как мальчик из пословиц в конфетной лавке, тянусь и прикасаюсь к мягкому шелку ее волос, пропуская пальцы сквозь него. Говорю себе: одно касание и только одно касание, но быстро возвращаюсь за добавкой, попутно вдыхая милый свежий запах ее волос.

Она вздыхает во сне, а потом переворачивается и ложится поверх меня,чес приводит меня в шок. Ее мягкие сиськи прижимаются к моему боку, ее ноги переплетаются с моими, ее рука ложиться мне на живот, в сантиметрах от кончика моего мгновенно твердого друга. Ее дыхание трепещет близь моей чувствительной кожи, и я боюсь вдохнуть, я хочу ее так безумно, что могу попробовать это желание на вкус.

Этого не должно происходить. Я думал, она знает это. Так почему же она голая в моей постели, и почему у меня появилось чувство страха от того, что могло произойти потерянной ночью? У меня столько вопросов, а ответов нет.

Ее нога сдвинулась вверх по моей ноге, ее рука двинулась южнее и накрыла мой член. Я выдохнул, когда она начала медленно мне дрочить, в ленивом ритме. Мне тоскливо до боли, от дикого желания, чтобы так начинался каждый мой день. С Хани, прижатой ко мне, ее рукой вокруг моего члена, ее киской, горячей и влажной, рядом с моей ногой. Это мое представление рая.

Мысли о рае мгновенно меня останавливают. Именно там находиться Джордан, и она там по моей вине. У нее никогда не будет никакого подобия жизни, так почему я должен разрешать себе сладкое удовольствие и наслаждение, которое нахожу с Хани? Почему я должен позволить красивой женщине, как Хани, любить меня и заботиться обо мне, когда Джордан ушла навсегда и никогда не сможет иметь чего-либо из этого для себя? А что, если я воспользуюсь этим огромным шансом с Хани, а с ней тоже что-нибудь случится? Я еле пережил один раз. Никаким чертовым способом я не переживу это снова.

Я, с чувством острой тоски, отодвигаюсь в сторону, осторожно снимаю руку Хани со своего члена, это охуеть какая последняя вещь, что мне хотелось бы делать. Отдаляюсь от ее нежной кожи и нежного запаха, сажусь и даю минутку своему пульсирующему сердцу восстановить ритм.

― Ты в порядке? ― спрашивает она сексуальным, сонным голосом.

― Ага. Я в норме.

― Хочешь, я принесу тебе обезболивающее?

― Нет. ― Это одно слово вырвалось резче, чем я планировал, я и чувствую, как она резко отдалилась от меня. Я ебанутый ублюдок, и я ненавижу себя за любой сценарий, который позволил мне затащить ее вчера в постель. Я только надеюсь, что не сделал, или не сказал чего-то непоправимого.

― Что ты здесь делаешь, Хани?

После долгой, долгой паузы, она сказала:

― Джимми позвонил мне, чтобы я тебя забрала.

― Ум. Ок. Спасибо. ― Это не объясняет мне ни одной проклятой причины, по которой она голая в моей постели дрочит мой член, как будто имеет на это полное право.

Даже не оглядываясь на нее, я встаю и иду в ванную, надеясь принять холодный душ для пробуждения и погасить мой стояк. Я резко останавливаюсь при виде одежды на полу ванной, вокруг душа. Ебать, ебать, ебать! Я становлюсь еще отчаяннее в секунду, когда память проявляется в местах пробелов. Меня тошнит, и не из-за пива, что все еще плавает где-то по органам. Пока вода нагревается, я отталкиваюсь от кусочков воспоминаний, пытаясь собрать всю вчерашнюю ночь воедино. Но, как и прежде, мои воспоминания заканчиваются на Джимми, баре, пиве… Охуеть. Виски. Вот почему я ничего не могу вспомнить.

Стоя спиной к душу, я пытаюсь понять, можно ли хоть немного надеяться, что у нас не было секса. Я смотрю вниз на моего дружка и вижу, что он впервые красноват местами. Это от того, что… О Боже мой… Мое сердце начинает бешено колотиться, а руки отказываются меня слушаться, пока я пытаюсь быстро помыть свое тело, и отмыть засохшую кровь с моего члена. Я заставил ее кровоточить?

Меня сейчас вырвет.

Я приложил титанические усилия, чтобы погасить позывы в моем горле. Обернул полотенце вокруг бедер и направился к двери, заметив, что ее вещи пропали. Паника охватила меня, пока я носился по дому в ее поисках, не находя ни одной причины, что могла бы заставить ее остаться.

Она выезжает с подъездной дорожки, когда я выбегаю из дома.

Я преследую ее по улице, но она либо не видит меня, либо игнорирует. Подозреваю, что, скорее всего второе. И более того, подозреваю, что я сделал что-то ужасное, чтобы заслужить ее презрение и торопливый отъезд.

Хани

Он ничего не помнит. Он ничего не помнит. О, боже мой, он ничего не помнит.

Эта фраза крутится у меня в мозгу на повторе, пока меня не сковывает страх, что сойду с ума, если буду думать об этом еще хотя бы секунду.

Слезы бегут по щекам, осложняя мне поездку. К счастью, ехать недалеко. Я не только ничего не вижу, но еще и испытываю разрушающую боль, давясь в рыданиях. Как он может не помнить, говорил мне что любит, что нуждается во мне, и что не хочет меня отпускать?

Как он может не помнить жгучей интимности того, что мы делали в его постели?