Читаем Секс на заре цивилизации. Эволюция человеческой сексуальности с доисторических времен до наших дней полностью

А вот что касается общепринятого брака, то он – очевидная катастрофа для миллионов мужчин, женщин и детей; это неоспоримый факт, очевидный уже сейчас. Брак «пока смерть/неверность/скука не разлучит нас» терпит полное поражение. Эмоционально, экономически, психологически и в сексуальном плане – для слишком многих пар он просто не работает в долгосрочной перспективе. И всё же, хотя в наши дни мало кто из терапевтов осмелится убеждать пары лесбиянок или геев «повзрослеть, стать реалистами и просто прекратить быть гомосексуалистами», когда речь заходит об альтернативных подходах к гетеросексуальным бракам, то, как пишет Перел, «конвенции сексуальности – одна из немногих областей, где врачи просто отражают доминирующие культурные представления. Моногамия – норма, сексуальная верность считается показателем зрелости и привязанности, чем-то реалистичным». Забудьте о попытках найти альтернативы. «Немоногамный брак, даже по взаимному согласию, всегда выглядит подозрительно». Даже возможность того, что можно любить одного человека, но быть в сексуальной связи с другим, «вгоняет нас в трепет» и рождает в уме «картины вселенского хаоса: свальный грех, оргии, дебоши»452.

Если пара решит обратиться к врачу-консультанту с вопросом: как ослабить – даже не разорвать – цепи общепринятой моногамии, то, вероятнее всего, им погрозят для порядка пальчиком и начнут ходульные нравоучения. Совсем как советы основанного на эволюционной психологии издания в жанре «помоги себе сам» под названием «Подлые гены»: «Соблазны, которым мы противостоим, глубоко впечатаны в наши гены, наши сердца и наше сознание… но пока мы интересны и активны, не будет конфликта между моногамией и нашими гадкими генами, толкающими нас к неверности»453. Пока мы «интересны и активны» – не будет конфликта? Расскажите об этом миссис Кулидж.

Перел – одна из немногих врачей, публично признающих возможность альтернативного обустройства для гетеросексуальных пар, которое будет неплохо работать для них, даже если им придётся выйти за рамки, установленные обществом. Она пишет: «Из моего опыта, пары, которые оговаривают сексуальные рамки. не меньше привязаны друг к другу, чем те, кто держат ворота всегда на замке. Фактически, на исследование других моделей долговременной любви их подвигает именно желание укрепить отношения»454.

Существует бесконечное множество путей, чтобы приспособить гибкое партнёрство, основанное на любви, к нашим древним аппетитам. Вопреки заявлениям традиционных терапевтов, у пар с «открытыми отношениями», к примеру, процент общей удовлетворённости (как отношениями, так и жизнью в целом) значительно выше, чем у состоящих в традиционном браке455. «Шведские семьи» полиамористов сумели интегрировать дополнительные связи в свои жизни, без лжи и без разрушения прежних отношений. Как и в многочисленных гомосексуальных парах, эти люди сознают, что дополнительные отношения – не повод для укоров в адрес кого бы то ни было. Досси Истон и Кэтрин Лист, авторы «Этики бл…ства», пишут: «Это жестоко и бесчувственно – трактовать интрижку как признак слабости в отношениях, поскольку другой партнёр остаётся «обманутым», чувствует себя незащищённым, начинает думать – что же в нём не так… Многие люди имеют секс на стороне, вне своих основных отношений, и причины его не имеют ничего общего с неадекватностью этих отношений или основного партнёра»456.

НЕСМОТРЯ НА СТОЛЕТИЯ РЕЛИГИОЗНОЙ И НАУЧНОЙ ПРОПАГАНДЫ, ОСНОВНЫЕ ИЛЛЮЗИИ, ПОДДЕРЖИВАЮЩИЕ ПРЕДПОЛАГАЕМУЮ «ЕСТЕСТВЕННОСТЬ» ОБЩЕПРИЗНАННОЙ НУКЛЕАРНОЙ СЕМЬИ, ЯВНО ИСЧЕРПАЛИ СЕБЯ. ИХ КРУШЕНИЕ ОСТАВИЛО МНОГИХ ИЗ НАС ОДИНОКИМИ И РАЗОЧАРОВАННЫМИ.

Несмотря на столетия религиозной и научной пропаганды, основные иллюзии, поддерживающие предполагаемую «естественность» общепризнанной нуклеарной семьи, явно исчерпали себя. Их крушение оставило многих из нас одинокими и разочарованными. Упрямое навязывание норм и инквизиция с добрыми намерениями не смогли повернуть поток вспять, и нет никаких признаков, что им это удастся в будущем. Вместо бесконечной войны между полами и жёсткого следования представлениям о человеческой семье, которые, кстати, никогда не были правильными, нам нужно примириться с правдой о человеческой сексуальности. Возможно, это потребует поиска новых семейных конфигураций. Возможно, потребуется помощь одиноким матерям и их детям со стороны общества. А может, это просто означает, что нам надо научиться регулировать наши ожидания, когда дело касается сексуальной верности. Но мы знаем наверняка: яростное отрицание, жёсткий религиозный или государственный диктат и средневековые обряды побивания камнями в пустыне уже доказали свою несостоятельность в борьбе с нашими доисторическими предрасположенностями.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное