Секс на заре цивилизации. Эволюция человеческой сексуальности с доисторических времен до наших дней

Для определённого типа журналистов (или эволюционных психологов) нет ничего приятнее, чем выставить хиппи лицемерами. Недавний заголовок из Рейтер: «Исследования показали, что обезьяны-хиппи занимаются и любовью, и войной»²⁷⁴. В статье написано: «несмотря на то, что бонобо среди приматов почитаются за любовников, а не за воинов, они на самом деле охотятся и убивают других обезьян…». Ещё одно заявление: «Несмотря на репутацию „миролюбивых пацифистов", бонобо также охотятся и поедают других приматов». Третье, под заголовком «Сексуально озабоченные обезьяны тоже пируют в честь убийства», начинается с язвительного: «Как у хиппи был свой Алтамонт [когда байкеры-секьюрити из группировки „Ангелы Ада“ убили посетителя концерта] (бесплатный концерт ведущих рок-исполнителей в 1969 г., когда для обеспечения порядка организаторы наняли байкеров из полукриминального мотоклуба „Ангелы Ада“, предоставив им в качестве оплаты неограниченную бесплатную выпивку; дело кончилось поножовщиной и побоями как зрителей, так и музыкантов; один посетитель концерта был убит. – Прим. пер), так и у бонобо есть Национальный парк Салонга, где учёные наблюдают, как эти якобы миролюбивые приматы охотятся и поедают обезьяньих детишек».

«Сексуально озабоченные»? «Якобы миролюбивые»? «Поедают обезьяньих детишек»? У обезьян есть «детишки»?

Если и шимпанзе, и бонобо воюют, то, возможно, мы действительно «ошарашенные, уцелевшие в непрерывном месиве убийственной агрессии длиной в 5 миллионов лет». Но если посмотреть повнимательнее, то «ошарашенные» – это именно журналисты. Исследователи наблюдали лишь десять попыток охоты бонобо на обезьян за пять лет наблюдений. Три раза охота была успешной, обезьянье мясо было разделено среди охотников – смешанной группы из самцов и самок.

Вот краткая информация по существу для научных обозревателей и журналистов, пишущих на научные темы:

• Исследователи давно знают и не скрывают, что бонобо регулярно охотятся и едят мясо, обычно небольших антилоп, известных как южноафриканская антилопа, а также белок, насекомых и личинок.

• Эволюционная линия, ведущая к человеку, – шимпанзе и бонобо, – отделилась от линии нечеловекообразных обезьян около 30 миллионов лет назад. Иными словами, шимпанзе и бонобо такие же дальние родственники нечеловекообразным обезьянам, как и мы.

• Детёнышей обезьян не следует называть «детишки».

• Мясо обезьян присутствует в меню модных китайских ресторанов и тропических гриль-баров во всём мире.

• Десятки тысяч обезьян всех возрастов ежегодно приносятся в жертву в исследовательских лабораториях во всём мире.

Что, может, люди теперь тоже «в состоянии войны» с обезьянами?

Нет ничего лучше для продажи газеты, чем заголовок «Война!», а ещё лучше «Военная оргия хиппи-каннибалов!». Но если один вид животных охотится на другой, чтобы поесть, то это вряд ли «война», это просто обед. Если для нашего непривычного глаза обезьяна-бонобо и нечеловекообразная обезьяна выглядят похоже, то это ещё ни о чём не говорит. Если стая волков или койотов нападает на бродячую собаку, это «война»? Ястреб ловит голубя в небе. Война?

Задаваться вопросом, к чему по природе своей склонен наш вид – к войне или миру, к щедрости или собственничеству, свободной любви или ревности, – это то же, что спрашивать, какова природа воды – твёрдая, жидкая или газообразная. Единственный разумный ответ: это зависит от обстоятельств. На почти пустой планете, полной еды и свободных мест для обитания, избегнуть внутривидового конфликта было самым лёгким и самым привлекательным вариантом. В условиях, близких к первобытным, человеческие существа больше проигрывали, нежели выигрывали от войны. Свидетельства – и фактические, и косвенные – говорят в пользу того, что доисторический человек гораздо больше занимался любовью, чем войной.

Глава 14 Ложь о долголетии (короткая?)

Дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет; и самая лучшая пора их – труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим.

Псалтирь, 90:10

Удивительно, но факт: средний рост доисторического человека был около трёх футов (91 см), а человек четырёх футов роста (1,2 м) мог считаться гигантом.

Ваше представление о доисторическом человеке изменилось? Вы уже рисуете в воображении карликовый народец, где люди-бонсай живут в миниатюрных пещерках, охотятся на кроликов, настигая их в норах, боязливо обходят лис, а ястребы охотятся на них, унося в своих когтях? А каково ему было охотиться на мамонтов – такому, метр с кепкой? Как хорошо, что мы живём в то время, когда прекрасная диета и медицина удвоили наш средний рост.