Секс-опекун по соседству

С чего бы Тамерлану стараться для кого-то. Можно подумать, он будет волноваться о ком-то кроме себя любимого. Можно подумать, его в этой жизни могут беспокоить чьи-то чувства.

Разве он вообще способен на чувства!?

Тамерлан и семья? Очень смешно. Скорее он приводит сюда нескончаемую вереницу рыжих шлюх. Ну а что? Можно мне хоть немного потешить чувство собственной важности?

По квадратуре его квартира была не меньше нашего двухэтажного дома.

Я была у многих мажоров, но вот такую минималистическую роскошь вижу впервые. Откуда у него такие деньги? Не думаю, что его охранное агентство приносит столько дохода.

Хотя, о чем это я? Он же бывший киллер.

Но все эти мысли, все переживания о собственной персоне и неразделенной в юности любви, сбило приливной волной по имени:

— Знакомьтесь, Карла Генриховна, а это Алла Мальцева.

Меня только от имени в дрожь бросило, когда она встретила нас на кухне.

Я сначала даже струсила, резко развернулась, но ударившись в железобетонную грудь Тамерлана, осознала, что придется повернуться и столкнуться с новым врагом лицом к лицу.

И теперь я стою и рассматриваю этого Тамерлана в юбке. Да, да, я понимаю, что всякая женщина красива по-своему. И красота в глазах смотрящего. И главное, красота внутренняя... Бла-бла-бла.

Но эта сорокалетняя бабища настолько глубоко спрятала свою красоту, что меня потряхивает от нее. Эта грудь. Мне за свою даже неловко стало. Это же она ею и убить может.

— Ты и правда нанял мне няню... — проговариваю медленно. — Но, где же мальчик?

— Какой мальчик? — почти военным хором.

— Ну, Фрекен Бок есть. Карлсон тоже имеется. Я, получается, мальчик? Тамерлан… Тебя потянуло на радужное?

Фрекен Бок в немом бешенстве смотрит на меня, потом поднимает глаза к Тамерлану, что подталкивает меня к ней.

— Я вас предупреждал, она сложный ребенок.

Это слово, как выстрел из далекого прошлого. «Я не трахаю детей», — говорил он мне в ту ночь, но я была непреклонна. Я поставила цель, я добилась цели. Только вот поговорка, в которой напарываешься на желаемое, это про меня.

— Ребенок! — резкий разворот. Эх, меня несет! Остановить себя не могу! — Мне не нужна нянька, потому что я не ребенок! Тебе напомнить, что ты вытворял с этим ребенком?! Напомнить?!

— Алла, все уже решено. Я не оставлю тебя одну в своей квартире.

— Да что может произойти?! — резко успокаиваюсь. Я же уйти в подполье хотела. Ненадолго же меня хватило.

— Боюсь, как бы не землетрясение.

Пиз*ануться... Ещё я и виновата. А нечего было меня трогать. Я же предупреждала.

— Так просто отпусти и никаких проблем! — меня трясет! Да так, что краев не вижу. Указываю пальцем на женщину, что стоит все это время с каменным выражением лица. — А ЕЕ ты взял, потому что боишься, что мужика я трахну? Ревнуешь?

Тамерлан никак не реагирует на выпад, только переводит взгляд на Фрекен, Карлу, как ее…

— Построже… Как с новобранцем. Разрешены любые меры наказания в рамках строгого режима. И держи ухо востро. Эта сука очень изобретательная, — хмыкает он и чуть склоняется. — Следующее место — женская колония. Я помню, ты часто интересовалась у отца, что делают там с женщинами. Я с удовольствием устрою тебе экскурсию. Там таких, как ты, любят... Ломать, — шипит Тамерлан мне в лицо и разворачивается. Вот так просто, оставляя в этом раю с правой рукой дьявола.

— Тогда у тебя с ними много общего...

Тамерлан тормозит, но лишь на мгновение.

— Дай ей сегодня поспасть. Она хорошо поработала задницей.

Не знаю, к чему была эта фраза про задницу, но «спасибо» за спокойную ночь я говорить ему не собираюсь. И общаться с этим солдафоном в юбке тоже. Я просто иду ложиться спать и не буду думать о том, как мне обидно, что моим нянем не будет Тамерлан лично. Ну, конечно... У него ведь есть более важные дела, чем возиться со мной. Может, по шлюхам? Иначе куда ему нужно идти на ночь глядя?

Лучше Фрекен Бок прислать. Сука!

Именно с этим словом засыпаю на невероятно мягкой постели. И именно с этим словом просыпаюсь, когда после третьей попытки меня разбудить, Гитлер в юбке выливает на меня ведро холодной воды.

— Сука! — вскакиваю я вся мокрая. Лицо женщины все так же ничего не выражает.

— Уже пять утра. Подъем!

В смысле уже?

Глава 17.Алла

Готова руку дать на отсечение, что у этой женщины недотрах. Сомнений нет. Я точно знаю, ведь сама мучаюсь от него уже два года. Мне знакомы эти дерганые движения, визгливые нотки в голосе и выражение лица, словно на плечи взвалили всю тяжесть мира.

А иначе я просто не знаю, как объяснить казарму, в которую превратилась моя жизнь.

Особенно первые три дня.

Можно подумать, что я шучу. Да как бы ни так! Я даже в туалет хожу строго по расписанию, не говоря уже о том, чтобы нормально питаться и спать. Про интернет, телефон, телевизор и речи вовсе не идет.

Квартира, что еще недавно казалась мне раем, стала походить на храм ненависти. Но выполняя очередное неадекватное задание, я концентрировала свою злобу не на эту мужеподобную красавицу в красном обтягивающем трико, я вспоминала Тамерлана.