Секс-тренажер по соседству

Но я даже не подозревала, что все десять минут, что я качала пресс на его члене, я всего лишь делала разминку.

Одним ювелирным движением он прорывается в мое узкое лоно, заставляя издать невольный вскрик, и шлепает по заднице, расплескав повсюду капли воды. Этот звук, эхом отразившийся от стен, как гонг перед началом военных действий. Страшно. Но движения члена внутри не были страшными, пугала только та скорость и сила, с которой наши тела сталкивались друг о друга, как отбойные молотки.

И от этих движений мир вокруг потемнел, мне кажется, я нахожусь на раскаленной плите, а дьявол щелкает мои внутренности огненной плеткой. Снова и снова.

Оргазм врывается в меня, как взрыв, ослепляя, оглушая, заставляя просто кричать от восторга и счастья. Никогда, никогда мое тело не было таким легким и воздушным. Сейчас бы просто лечь в объятия любовника и уснуть до самого вечера.

Но любовник не останавливается, он держит меня за талию, продолжая долбиться внутрь тела, не зная не жалости, ни усталости.

– Хватит, – хриплю я, чувствуя, как ноги подгибаются. – Я больше не могу, хватит.

Он словно не слышит, его член внутри даже не собирается останавливаться и кончать.

– Артем, я устала!

– Терпи, терпи, – хрипит он мне на ухо, делая особо резкое движение внутрь и опускает грудью на пол.

Просто садиться сверху, не прекращая энергичных фрикций, и мнет мне задницу.

Сколько это продолжалось я не знаю, я уже чувствую, что теряю сознание, что слезы бессилия капают на пол, потому что куда мне бороться с огромным возбужденным быком.

Как вдруг новый оргазм, как крадущаяся кошка, нападает внезапно, вклиниваясь когтями в зоны удовольствия в мозгу. А все потому, что эта сволочь сначала шлепнул меня по заднице, а потом пролез под грудь и сжал соски. Просто сжал чертовы взбухшие соски, при этом, даже ни на мгновение, не прекращая резких поступательных движений внутри.

– А говоришь… Не можешь, – стонет он, наверняка ощущая, как мое пульсирующее лоно стягивает кольцом его член, душит змея-искусителя, который вскоре каменеет сильнее, и, пока я вою от поражающего чувства оргазма, выходит и брызгает горячей влагой мне на спину.

Он долго моет меня после, почти не заглядывая в покрасневшие от слез глаза.

– Я просила вас остановиться, – хриплю я, смотря куда-то в сторону, пока он весьма внимательно обмывает мои набухшие груди.

– Мой член, только что был в тебе. Думаешь это незначительный повод, чтобы перейти на ты?

– Я просила вас остановиться, – возмущенно выдыхаю, все-таки заглядывая в темно-синие глаза. А в них ни капли вины, только тлеющие угли желания, готовые от одной искры снова разгореться в пламя. Но этой искрой точно не буду я. – Когда женщина просит остановиться, обычно мужчина…

– Обычно, – передразнивает он меня, – когда мужчина на грани оргазма, его вряд ли остановит и начавшаяся война. Хочешь расскажу про одного полководца, который потерял армию, потому что не мог остановится и перестать пользовать полковую жену.

– Это… – моему возмущению нет предела. Тем более, что отец рассказывал мне эту историю. – Капитан Юнь плохой пример для подражания. Он терял армию не единожды и каждый раз шел к отцу – императору за новой, потому что ему было плевать на людей.

– Вау, – восхищенно смотрит он и притягивает меня к себе. – Пример плохой, но показательный. Когда член в такой тесной норке, мужчина не способен мыслить рационально, и тебе надо тренироваться. Завтра идем в тренажерный.

– Что, – уже разомлевшую меня, его слова ввели в ступор. – Я думала…

– Секса это не отменяет, но ты должна быть хоть немного выносливее. Я люблю долгий секс.

– Я вам, – вскидываю подбородок, охреневая от подобного заявления, – ничего не должна!

Резко поворачиваюсь на пятках и чуть не грохаюсь вниз, поскользнувшись. Его стальные руки возвращают меня к себе, а губы, смеясь, шепчут.

– Ты сделаешь все, как я скажу, во-первых, потому что сама этого хочешь, – с этими словами он резко просовывает руку мне между ног и собирает там влагу, тут же засовывая мне пальцы в рот, а потом глубоко и грубо целуя. И мой стон лишь еще одно позорное доказательство его слов.

– А во-вторых, потому что не захочешь, чтобы обо всем узнал твой благоверный.

– Да, как ты…! – размахиваюсь и со всей дури бью его по щеке, но тут же вскрикиваю от боли в запястье. Господи, как по камню ударила.

– Ты не посмеешь.

– Ты права, не посмею, – шепчет он мне в губы, прикусывая нижнюю, более полную, пока его чуть позолоченная волосами грудь трется об мои чувствительные соски. – Но давай просто не будем ругаться и ты больше не будешь меня бить.

– Больно? – немного отхожу от испуга и с весельем наблюдаю, как по его щеке все-таки расползается пятно.

– Хм, – усмехается он и тут же становится серьезным, вытаскивая меня из ванной. – Рефлексы могут сработать, и я ударю в ответ. И сомневаюсь, что ты со своими ста шестьюдесятью сантиметрами сможешь выжить.

– Сто шестьдесят семь, – испуганно выдыхаю я и тут замечаю часы, скидываю полотенце, начинаю метаться по комнате. Боже, целый час! Кто вообще трахается так долго?