Секс в океане, или Тайна зарождения жизни

У самых обычных морских улиток рода Crepidula (крепидула) самки, однако, поднимают искусство преображения с помощью феромонов на новую высоту. В достаточном числе водящиеся вдоль берегов Новой Англии, эти улитки, которых еще называют «лодочными ракушками» и «морскими сандалиями», представляют собой род моллюсков, обладающих занятной способностью строить покосившиеся и грозящие обрушиться «пизанские башни», взгромождаясь друг на друга. Домики на горбу у них дуто-вычурные, а стоит перевернуть их ножкой вверх – и взору открывается основание в форме лодочки. Окаймляют это подбрюшье вывернутые наружу и выступающие бортовые кромки раковин, откуда еще одно из местных названий – «улитка-блюдечко». Проплавав несколько недель в открытом море среди планктона, личинки улиток (велигеры, или парусники) затем выпадают в осадок, и на дне с ними вдруг начинают происходить удивительные метаморфозы.

Если детеныш улитки-крепидулы оказывается на дне особняком от других, он сначала быстро вызревает в самца^{57}, а затем столь же быстро превращается в самку. Да, «морские сандалии» меняют пол, в биологии это явление называют дихогамией или последовательным гермафродитизмом. Термин «гермафродит» происходит от имен греческого бога Гермеса и богини Афродиты. Обычно он используется для обозначения особей, имеющих одновременно и мужские, и женские половые органы и/или признаки. Это так называемый синхронный гермафродитизм – весьма распространенное явление среди морской фауны, а для однодомных растений это и вовсе норма: все розы, к примеру, имеют и тычинки, и пестики – и способны к самоопылению. А вот «морским сандалиям» и прочим крепидулам присущ гермафродитизм иного рода – последовательный. То есть у особи сначала развиваются все признаки одного пола, а затем другого. Такая стратегия полового размножения в море весьма распространена, и поглубже мы рассмотрим ее в следующей главе. Пока же просто считайте, что улитка-одиночка обладает удивительной способностью к метаморфозам: сначала у нее отрастает пенис, а через какое-то время он рассасывается – иногда всего-то через пару месяцев^{58}, – и она начинает функционировать в режиме самки. Вызрев как самка, одинокая улитка испускает мощный феромон, чтобы привлечь побольше сородичей.

Особая хитрость тут в том, что приманивает она не самцов. Улитка приманивает молодняк – и тем самым побуждает самцов не спешить менять пол на женский. Обычно новые самцы прямиком устремляются к уже имеющимся нагромождениям улиток, ориентируясь именно на дразнящий запах женского феромона, и прилепливаются к ним сверху. Напав на след забористого женского аромата и прибыв на место, недавно народившиеся из осевших с поверхности парусников самцы разворачивают свои длиннющие вытяжные пенисы и достают ими до лежащей в основании штабеля якорной самки с целью ее оплодотворения. Учитывая, что в этих штабелях громоздится часто по пять-шесть слоев улиток, остается лишь позавидовать мужской оснастке, которой одарила «морских сандалий» природа. Все улитки-кирпичики, из которых выстроена такая башня, за исключением «закладного камня» – самки, избегают участи смены пола и продолжают заниматься прямым делом самцов – оплодотворять несметное количество яиц, производимых самкой. После того как в колонии наберется достаточно самцов для оплодотворения всех яиц первой самки, ближайший к ней самец может также трансмутировать в самку. Вместо того чтобы продолжать конкурировать с другими самцами за право оплодотворить ограниченное число яиц, эта особь предпочитает сменить пол и открыть собственную яйцефабрику, пользуясь всеми преимуществами, которые дает переизбыток спермы в колонии. И конечно же, как и положено только что мутировавшей в самку особи, улитка со «второго этажа» присоединяется к соседке снизу в деле выработки и испускания феромонов для привлечения дополнительного молодняка и надстройки новых этажей любовного небоскреба. Так что научное название этого вида Crepidula fornicata[13] едва ли можно считать преувеличением.

Такой вот силой действия обладает в море моча, да потенциально и любое другое пахучее химическое соединение. Посвятив десятилетия углубленному изучению этой проблематики, Атема считает, что по-прежнему раскопал лишь самый верхний слой. Возможности для химической сигнализации и общения с помощью передачи друг другу тонких запаховых оттенков у обитателей моря имеются, по сути, безграничные. Но работает обмен ароматическими сообщениями лишь при условии способности адресата учуять запах в водной среде. Для этого требуется выполнение двух непременных условий, а мы своей деятельностью нередко препятствуем и первому, и второму.