Секса не будет

Не слышала телефон, хорошей тебе работы

Думаю, как сказать на счет Антона, пишу:

Прости пожалуйста

И тут надо добавить: мы с Антоном помирились.

Но у меня палец не поворачивается.

Так ничего и не говорю.

Он отвечает сразу:

Спасибо. Ничего страшного. У тебя все в порядке?

Не-а. Ощущаю себя экскрементом.

Ложусь в кровать не раздеваясь, рядом продавливается матрас под весом Антона. Радостный, как никто. Он целует в шею. Я притворяюсь мертвой.

- Ты не хочешь что ли? - Антон задирает наверх платье.

Не помогаю и не отталкиваю, смирись и получай удовольствие. Как ни гадко это признавать, действительно получаю. Очень. Антон нежный. И он старается, и добивается, что я отвечаю. До утра.

К половине девятого приезжаем в универ.

Первый, кого я вижу - он. Стоит на парковке у авто, облокотился на капот. Рядом трется рыжая дивчина в ярко-красных легинсах. Знакомое лицо - одногрупница. Ха-ха-ха - над чем-то смеется.

Бесявая дура. Просто заткнись.

Антон паркуется рядом. Выходим из машины. Стоим, ждем Вику. Сергей смотрит на нас, изогнув бровь. Рыжая что-то вещает, но он уже не слушает.

- Макогон, привет, - Антон берет меня за руку, показательно целует пальцы.

На солнышке блестит кольцо, Сергей не отрывает от него взгляда. Когда переводит глаза на меня, уже готова повесится. Мыло и веревку, и поскорее.

Ну быстрее, кто-нибудь.

Такой бури во взгляде еще не видела. Даже Антон, когда злится и закипает бешенством, в сравнении с ним капризный ребенок, что топает ножкой: ну-ка, я сказал!

Сергей улыбается. Выходит криво, но он быстро справляется с собой. Рястягивает губы в гримасу счастья.

Боже, мне до жути страшно. Не улыбка, а оскал.

- А, сестренка, - говорит. - Тоже замуж собралась? Тогда с меня подарок. Жди.

Глава 8

Первой парой у нас физра.

На прошлой паре, которую мы пропустили после клуба, все, кто хотел записались в секции. И гуляй, Вася. Если занимаешься в качалке или на фитнесе, можно принести справку и, Вася, все еще гуляет. А если подгонишь физруку коньяк к новому году, то вообще отлично - мужик, как и Вика, не прочь прибухнуть.

Все это нам докладывает староста - та самая рыжая в легинсах. У нас прошли выборы, пока мы давили дома подушки.

Ира. Так же звали ту девочку из садика, которую мы с Викой напоили “газировкой”. Мы называли ее Ирка-дырка. В детстве это было просто смешно, но с возрастом обзывалка звучит еще ржачнее.

Вика довольна - статус-кво вполне себе, она ходит в бассейн пару раз в неделю. Антон тоже, у него тренажерка.

На счет Сергея не в курсе - стараюсь не смотреть на него. Лучше щас спою.

Мне так стыдна-а-а, выхода не видна-а-а, знаю, тебе обидна-а-а, прости, прости, прости меня.

Но так лучше-е-е, не будем никого мучи-и-ть, может, еще выпадет слу-у-учай, в другой жизни снова встретить тебя.

Сопливенький девичий припевчик после куплета брутального рэпака. Кто-нибудь остановите меня, ибо я готова так выть до бесконечности.

А-а-а.

Вика с Антоном торчат в спортзале, сидят, залипают в телефоны. Остальные - нас около дюжины, играем в волейбол.

Тухленько, без огонька.

Бам.

На очередной подаче мяч прилетает мне в голову. По инерции меня тащит в сторону. Валюсь с ног, едва не припечатав лбом скамейку.

Черт, так-то больно.

Мы на одном поле, играет он хорошо. Это его подача, и он точно специально.

Он и сам, похоже, испугался.

Первым несется ко мне, склоняется, в глазах паника:

- Лесенка, ты жива? Блин, я дебил, я…

С другой стороны бежит Антон. Сразу, сходу толкает Сергея. Тот не успевает выпрямиться и плюхается на меня. Вышибает из легких весь воздух.

Сдавленно хриплю.

О-ох, Антон, ты мозг. Снести голову мячом не вышло, давайте расплющим ее массой в семьдесят с лишним кг, вай нот.

Антон поднимает его за шкирку, разворачивает. Бьет, промахивается. На заднем плане кричит Вика: Антон, стой, тебе у подъезда мало досталось?!

Они никого не слышат, Антон нападает, Сергей блокирует.

Их разнимает физрук. Быстро, ненапряжно, силища в нем - точно как у папы моего. Вытянув руки, упирается каждому в грудь.

- Так, успокоились! - рявкает. А вот голосок подвел, да. - Разошлись! Ты! - рявкает Вике. - Ее! - р-р-рав в мою сторону, - в медпункт.

Ну все, он себя приговорил. Теперь физрук официально Барбоскин. Гав-гав.

Вика ставит меня на ноги. Уходим вдвоем, парней препод не отпускает, пригрозив незачетом.

Они все равно прутся за нами, но я говорю не ходить. Прижимаешь пальцы к вискам и голосом умирающей шепчешь, что от них обоих болит голова.

Голову, правда, кружит, но не так, чтобы - в основном, всего-то предсмертные муки погибающей в каждой женщине актрисы.

Просто разнимать их в коридоре наших с Викой сил не хватит. А в спортзале на страже Барбоскин, в его будке не забалуешь.

В медпункте меня осматривает врач, спрашивает про тошноту и тэ дэ, разбирается, нет ли сотрясения, черкает рекомендации. Ничего особенного, но шишки, все ж таки, не избежать. И бо-бо до конца дня, наверное.

На физру мы не возвращаемся. Плюсом у нас еще и огромное окно до половины первого, парней на это время припрягли на физре со спортинвентарем что-то делать, таскать куда-то, мы так и не поняли.

Идем по коридору.