Секса не будет

Вода полилась на кухню и по всему коридору, у Любы потолок ” весенний водопад Атыш”, как она проорала. На пороге в круге света грозно возвышается ее черный силуэт, просто блэк сайз.

Еще есть много соседей, утро и всем куда-то пора, но лифт не используют принципиально, зачем, если на пятом этаже бесплатное кино в озвучке без цензуры.

Он возит тряпкой рядом, слушает отповедь про малолетних преступников, и Люба торчит костью у него в горле. Входную дверь не закрыть, тогда мы ничего не увидим, а надо собрать воду, но без комментариев по типу “бессовестные нахальные избалованнные малолетки, как же вы меня достали, я сегодня позвоню Алене”, было бы лучше.

- Если она не заткнется, выпущу Цезаря из комнаты, - Сергей поднимает полное ведро воды и несет в туалет.

Ползаю по коридору и мерзну. По низу сквозняк, а у нас не бассейн, а я по глупости натянула джинсы и они вымокли насквозь. Трясет, с водой у меня настоящее проклятье. Может, Сережа вовсе не Сережа, а Ктулху, владыка миров, спящий на дне Тихого океана, воздействует на мой разум, и я иду на его зов.

Он возвращается, забирает тазик и снова уходит. В дверях топчется Люба и тянет шею любопытная тетя Света. Грызет семечки в ладошку.

- Доигрались. Будут мне потолок менять.

- Да что ты, а у нас навесной, сватья рассказывала, у них при потопе он прогнулся вниз, подгузником сработал, вся вода на нем осталась.

- Ну, мне не до роскошеств. С такими-то жильцами. Изгадят ведь все, падлы.

- Вы можете уйти? - не выдерживаю, замахиваюсь тряпкой. В стороны летят брызги. - Я не обязана слушать, что вы думаете. Заплатим мы вам. Хоть потолок сделаете приличный. Не чета хозяйке.

- Слышала хамку? - Люба цокает Свете. Отступает на площадку, продолжает издалека. - Ремня ты мало в детстве получала. Я бы за тебя взялась, как следует, всю задницу раскрасила.

- Меня родители вообще не били. А вашего ребёнка жаль.

- Ты моего ребёнка не трогай, своего сначала роди!

- Родим обязательно. Мадам, держите и адью, - Сережа пересекает коридор в несколько шагов, на ходу выхватывает деньги из кошелька. Сует ей в руки. - Вечером остальное завезу. Посчитаете, как раз, сколько вам надо.

Люба слюнявит пальцы и шуршит бумажками под носом у вездесущей Светы. Та, затаив дыхание, держит семечку у рта. Люба несколько раз перепроверяет сумму. Убирает в карман халата:

- Если думаешь, что я твоему папашке не расскажу, так я расскажу, еще как, - указующий перст направлен ему в грудь. - Не выйдешь сухим из воды, нетушки, - она еще и шутит, юмористка.

- Хоть президенту, - соглашается Сережа. - Через шесть рукопожатий, - хлопает дверью.

- Мне темно, - напоминаю.

- Щас она уйдет. И откроем.

- Она же правда маме позвонит.

- И что? Я с Аленой разговаривал вчера. Попозже еще наберу.

- И про нас сказал?

- Нет пока.

- Вот именно, - передергиваю плечами.

У меня рыльце не то, что в пуху, можно скрутить нитки и свзязать теплые шерстяные носки всей нашей семье, и Любе заодно. Представить боюсь, что мама мне скажет.

А потом еще и папочка. Примерно: Олеся, тебе восемнадцать лет, а до сих пор кисель вместо мозгов.

То есть Самогон.

Смешаем коктейль из драмы и получится: как ты могла, дочь.

Прислушиваюсь к шуму на площадке, в полутьме двигаю к себе ведро. Отжимаю полотенце.

- Можем сегодня же мастеров вызвонить, - предлагает Сережа. - Переедем к моему другу пока.

- К которому ты баб водишь? - хмыкаю. - Вику, Иру, Злату, половину группы. Теперь меня, наконец, до кучи, - классная идея, парень. - Сам к нему едь. Я к папе.

Он приоткрывает дверь. Желтый свет лампочки отражается в лужах у порога. Наклоняется и собирает воду. Говорит:

- Тебе проще к отцу, чем со мной, конечно.

- Это, наверное, странно, что я не хочу в тот притон.

- У нас так никогда ничего не получится.

- Не делай из меня крайнюю опять.

Возим тряпками и молчим. Опаздываем в универ. Пахнет сыростью и канализацией, несчастная наша квартира. Электричества нет, линолеум разбухший, вздувается пузырями, слава гремит на весь подъезд, и ладно бы заодно оставались, вдвоем против всего мира, сказочно звучит, и сладко так, а не спеть ли мне песню, о любви, но нет, не в этот раз, ротик прикрой, мы с ним договориться не можем нормально.

Выхожу с Цезарем на пять минуток по собачьим делам, пока Сергей наспех заканчивает уборку. Переодеваюсь в черные легинсы и свитер, забираю рюкзак.

В машине он звонит электрику, уславливается на после обеда, на два часа дня. Дальше звонит рабочим, которых нанял Илья и что-то там выясняет, не вслушиваюсь особо. Не эксперт, но надо сначала коридоры, ванную и кухню в порядок привести, чтобы пол сильно не пострадал. А потом уже строить большой счастливый дом. Деревья садить, сыновей растить. Четыре сыночка и лапочку дочку. Все такое.

- Да, Ириша, - говорит он в ответ на принятый звонок. Поворачиваю голову. Смотрит на дорогу и улыбается. - Пара началась? Нет, не ставь энку, еду уже. Вчера почему не был? Я…

Немыслимо.

Вырываю трубку и нажимаю на сброс.

- Лесенка, ты обнаглела, - Сергей не глядя, тянет руку за телефоном. - Кто разрешил командовать?