Я постигла эту науку лишь через несколько месяцев после нашего разрыва, когда поняла всю прелесть самоудовлетворения.
И снова весь день мысли только об одном — о сексе. Все четырнадцать часов на работе я буквально с ног сбивалась, возможности тихо уединиться где-нибудь в уголке и умерить свой половой пыл вручную не было и в помине. Только по дороге домой я смогла провести пальцами по тому месту, которое криком кричало весь день, пытаясь обратить на себя внимание.
Думаете, легко это было? Не забывайте:
на мне три слоя одежды — водостойкие штаны, термобелье, да еще полупрозрачная блуза, розовая, с вытканным на груди сердечком;
я в этот момент вела машину со скоростью 70 миль в час и вынуждена была пользоваться только одной рукой;
меня то и дело отвлекали звонками и эсэмэсками по сотовому — приходилось и вести машину, и отвечать на звонки — и все одной рукой.
Битый час я разрывалась на части, но позволить себе роскошь одуреть от оргазма на дороге со встречным движением не могла, и только когда добралась домой, я, скинув ботинки, стащив штаны и колготки, наконец, отвела душу.
И знаете, что из этого вышло? Так как похоть моя заявляет о себе в пять вечера, долгий и тяжкий день, жуткое желание спать сделали свое — все ограничилось заурядной мастурбацией.
Представьте — ты вполне конкретно заведена, но устала, потому что провела целый день на ногах, да вдобавок несколько раз на дню мастурбировала, а потом заставляешь себя еще разок. Ну, конечно, не в прямом смысле заставляешь, в конце концов, никто не неволит тебя трогать собственный клитор —
а) невозможности достичь оргазма;
б) или в долгом его ожидании;
в) или в том, что и оргазм оказывается бесцветным, ниже всякой критики.
В полном изнеможении я провалилась в сон, так и не убрав руку из промежности, что выяснилось уже часа через четыре, когда я проснулась с пульсирующим меж пальцев клитором. Что за дела? Как я допустила такое? Как посмела не довести до конца то, о чем мечтала весь этот окаянный день?
И, решительно стряхнув с себя дрему, я все же
Наступивший оргазм был далек от совершенства, однако мне не составило труда приукрасить его, вообразив, что всю работу сотворила не моя рука, а Блоггера.
Не знаю, поможет ли мне дневник разобраться с одержимостью сексом. А как еще объяснить то, что я сегодня с утречка решила отправить моему бывшему текст следующего содержания?
И отправила это тому, кто предпочел мне какую-то соплячку. Нет, наверное, у меня все-таки не все дома.
Тут же стала названивать Фионе — надо было заручиться моральной поддержкой и пополнить запасы здравомыслия.
— Какого черта тебе снова понадобилось к нему лезть, Эбби? После всего, что он наделал, ты еще будешь унижаться? Много для него чести, а если уж тебе так приспичило, найди кого-нибудь еще, поновее! — орала Фиона в трубку.
Я-то прекрасно понимаю, что она права, но стоит только подумать о минете, как рассудок затуманивается. К счастью, судьба смилостивилась надо мной — Стивен отказался: мол, у него другие планы.
И теперь я хоть и разочарована, но все-таки рада, что ничего такого не случилось: не зря мы со Стивеном расстались, и пусть все так и будет.
Несмотря на то что в постели он был великолепен.
Только что закончила укладывать водостойкие штаны и термобелье, уезжаю на несколько дней на натурные съемки. Пришлось к своей экипировке добавить кое-что еще:
Не забыла и о презервативах в ассортименте (гладкие, рифленые, ароматизированные), из чего можно заключить, что я думаю не только о предстоящей работе.
В том заслуга Тони. Тони — мой новый коллега по работе. Глазищи потрясающие. Всю неделю не давал мне проходу. Наши с ним разговоры густо замешаны на сексе, и уже дошло до того, что любая, даже самая невинная шутка приближает нас к главному.