Секстет

Как только он двинулся, человек, державший ребенка, перестал барабанить в дверь лифта и побежал. Он по-прежнему держал ребенка и по-прежнему зажимал ему рот рукой. Колин видел, как руки ребенка загребают воздух, и ощутил недоумение и ярость. На мгновение он задержался возле Томаса Корта и, видя, что тот почти не может дышать, не говоря уже о том, чтобы продолжать преследование, пустился в погоню сам. Он ожидал, что человек побежит вниз, к выходу, но, поскольку в тот день ничто не подчинялось обычным правилам, тот побежал наверх. Колин последовал за ним. Он бежал, спотыкался, снова бежал. Сердце тяжело ухало в груди. Похититель имел фору почти в два пролета. Колин бежал за ним, и его не покидало отчетливое ощущение, что все это ему снится.

– Стойте, стойте, – кричал он в этом сне, и его поразила абсурдность этой просьбы. Но все равно он еще несколько раз прокричал «стойте». С шестого этажа он сменил этот возглас на «пожалуйста, остановитесь», что было еще более нелепо, а начиная с восьмого, уже выкрикивал «не надо, пожалуйста, не надо». Потом он обнаружил, что бормочет что-то невразумительное крошечному, испуганному, сморщенному личику, выглянувшему из двери на девятом этаже, но дверь тут же захлопнулась. Тогда Колин сосредоточился на том, что было действительно важным – он заставлял ноги работать быстрее, а легкие – набирать побольше воздуха, которого ему уже не хватало.

Когда он достиг последнего этажа, на него снизошло ясное ощущение того, что это все-таки не сон и что все постепенно успокаивается, приходит к нормальному положению вещей: никто не должен был пострадать, а ребенку – он уже осознал, что это ребенок Томаса Корта – ничто не грозит.

Ступив на площадку и замедлив шаг, он различил, что похититель был не мужчиной, а женщиной. Он также понял, почему сначала он ошибся: на женщине были брюки, а ее волосы были пострижены очень коротко. Еще он увидел, что в руке у нее зажат нож, но это его не встревожило. Женщина была не способна причинить боль ребенку, как он сам был не способен причинить боль женщине – в этом постулате он не сомневался. Он был совершенно уверен, что, как только женщина поймет, что он не хочет причинить ей вред, она немедленно отдаст ему ребенка и бросит нож. Стараясь успокоить дыхание, он приближался к ней.

– Вы его пугаете, – начал он. – Он еще маленький мальчик и очень боится. Пожалуйста, поставьте его на землю. Вы можете случайно его поранить. Отдайте мне нож.

Все это время женщина стучала в дверь лифта. Как только Колин заговорил, она со свистом втянула в себя воздух, бросилась через площадку и прижалась спиной к перилам. Колин колебался – за ее спиной была пропасть глубиной в десять этажей. Он ощутил приступ тошнотворного страха. Спокойствие шока рассыпалось в прах, пол задвигался, и купол закачался над головой.

– Моя прелесть, – сказала женщина и полоснула ребенка ножом по лицу.

Выступила кровь. Колин смотрел на кровь, не веря своим глазам. Рана была под глазом, совсем близко к глазу, кровь выступала и стекала по пальцам женщины, которые все еще зажимали рот ребенка. Колин видел, что ребенок конвульсивно дернулся, потом обмяк. Он ощущал исходивший от него запах ужаса. Он видел нож – нож с длинным лезвием, которое теперь прижималось к обнаженному горлу ребенка.

– Боже милостивый, что вы делаете? Что вы делаете? Вы поранили его. – Он изумленно уставился на женщину. – Как вы могли это сделать? Вы не могли сделать это нарочно. Это так гадко, подло. Пожалуйста, отдайте его мне. Я вас не трону, не причиню вам вреда. Отпустите его, сейчас же отпустите его.

– Он воняет. Мерзкий маленький всезнайка. – Женщина говорила быстро, низким голосом. Она посмотрела на Колина. – Если вы сделаете хотя бы один шаг, я прыгну. – Она нахмурилась. – Я перережу ему глотку.

– Вы не сделаете ни того, ни другого. Что вы такое говорите? Послушайте. Пожалуйста, послушайте меня. Вам отсюда не выбраться. Лифт не работает. Сейчас все, кто здесь живет, звонят в полицию… Пожалуйста, отдайте его мне.

Он замолчал, понимая, как глупо и неуместно звучит все, что он говорит. Он старался не сводить глаз с женщины. Думай, думай, твердил какой-то чужой голос у него в голове. Теперь он видел, что женщина боится. Ее лицо дергалось, она часто дышала, ее била дрожь. Колин сделал еще один шаг вперед. Ему хотелось броситься на нее, но нож был прямо под ухом мальчика, а позади была пропасть.

– Милая моя детка, – проговорила женщина низким вибрирующим голосом. Она смотрела на мальчика. Колин рискнул сделать еще один маленький шаг. Она вскинула голову.

– У вас есть ребенок?

– Нет, пока нет. Послушайте, позвольте мне вам помочь. Вам нужна помощь.

– Вызовите лифт. Скажите, чтобы Джо послал лифт наверх. – Колин боялся подойти к лифту, потому что тогда он оказался бы слишком далеко от нее.

– Лифт не работает, – начал он. – Я уже говорил вам, он не приедет. Он сломан. Послушайте…