Сексуальная жизнь в Древнем Риме

Но Фридлендер забывает добавить, что люди приобретали привычку к жестокости не только под влиянием обычая, но и из-за садистских наклонностей, которые спят более или менее глубоким сном в сердце каждого человека, но, однажды проснувшись, неизменно стремятся все к более сильной стимуляции и к более полному удовлетворению. Этими словами можно закончить главу о римском садизме. Мы заглянули в самую глубь римских сердец и что в ней нашли? Несдерживаемые порывы «жажды власти», находящей выход в актах жестокости.

Но дальше непредубежденный исследователь сделает новое открытие. Из этого моря ненависти, из этого безумия жестокости, которое бушевало с беспрецедентной яростью на аренах, вырастает благороднейшее слово религии. Подобно нежному цветку над темной и сырой землей, поднимается та истина, которая чужда всей римской природе: «Бог есть любовь».

До нынешнего времени все авторы старались показать, что новая религия, Евангелие всеобщей любви, со всеми его бесчисленными социальными последствиями, появилось по воле провидения как что-то странное и неслыханное среди деградировавшего человечества «умирающего античного мира». Сегодня мы знаем, что никакого чуда не было. Оргии ненависти и жестокости не могли не породить Евангелие любви, тем самым компенсируя себя; так, в жизни отдельного человека жестокие и злобные побуждения часто через механизм компенсации развиваются в чистейшее человеколюбие. В этом свете весь римский садизм представляется необходимым шагом к новому, истинно благородному состоянию человечества.

Глава 3 Римская религия и философия в отношении к сексуальной жизни

А) Религия

Во втором разделе данной главы мы обсудим вопрос, оказала ли какое-либо влияние философия на сексуальную жизнь римлян и насколько сильным было это влияние. Сейчас же рассмотрим отражение сексуальной жизни в римской религии.

Нет ничего удивительного в том, что первобытный человек видел в плодородящей силе нечто таинственное и божественное. Шопенгауэр утверждает, что в сексуальных побуждениях проявляется «сокровеннейшая сторона природы, сильнейшая воля к жизни», а такие древнегреческие поэты и мыслители, как Гесиод и Парменид, называли Эрос Первоисточником, Творцом, Принципом, который породил все сущее. Точно так же сексуальные побуждения обожествляли многие другие народы – и не последние среди них римляне.

Именно в этом смысле отчетливее всего проявляется колоссальная разница между классическим и христианским представлением о сексуальной жизни. В древности, особенно в Греции и Риме, сила плодородия вполне бесхитростно рассматривалась как создающая новую жизнь и, следовательно, как нечто заслуживающее почестей и обожествления. Но христиане видели все сексуальное в первую очередь как бездуховное и бессознательное, требующее подавления силой духа, иначе же перерастающее в такие дикие излишества, которые подавляют все прочие проявления души. В этом смысле христианство позаимствовало идеи Платона. Именно он, как мы увидим ниже, одним из первых перестал доверять чувствам и объявил им священную войну. Мы можем согласиться с мнением Ницше, что «деградация» началась именно с этого философского отношения к чувствам; можно также сказать, что пересмотр представлений о сексе являлся составной частью «прогресса цивилизации», – все зависит от точки зрения. Но по крайней мере ясно, что в античную эпоху люди, которые не придерживались доктрин Платона и подобных мыслителей, подходили к сексу все так же бесхитростно и примитивно. В сексе они видели что-то существенно природное, однако содержащее в себе и проявляющее божественную силу.