Сексуальные отношения. Секс и семья с точки зрения теории объектных отношений

Эмма Смит (33 года), как и Инид, была не способна достичь оргазма и за три года брака утратила всякий интерес к сексу. Ее история была более драматичной. У нее всегда были тяжелые отношения с матерью. Когда мать отправила ее в школу-интернат при монастыре, где она пробыла с пяти до восьми лет, она чувствовала себя отвергнутой. Но наиболее проблемным аспектом в ее отвращении к половому акту и неспособности испытывать оргазм были ее воспоминания о ночных ссорах родителей после того, как она вернулась жить в их дом. Ее отец обычно начинал пить за ужином, и Эмма наблюдала, как мать издевается над ним, вызывая его гнев, и иногда сама пыталась дразнить его, чтобы защитить мать и отвлечь его на себя. Около 10 часов вечера он, шатаясь и продолжая ругаться, отправлялся спать, а она проводила остаток вечера с матерью – это было единственное время, когда она чувствовала близость с ней. Иногда отец среди ночи голым выходил в гостиную, и она в страхе ждала, что он зайдет в ее комнату. В действительности, это случилось лишь однажды. Матери Эммы не раз приходилось замахиваться на него ножом, поскольку он угрожал избить ее.

Мир сексуальных фантазий Эммы поначалу был чрезвычайно беден. Она ненавидела ощущение проникновения в нее во время полового акта – «завесу оцепенения», как она называла это ощущение. Когда в процессе сексуальной терапии она смогла приподнять эту «завесу», у нее возникла фантазия, что пенис ее мужа – это нож, которым ей наносят удар. В ответной фантазии она ощутила убийственную ярость и представила себя наносящей удар.

Взрослые фантазии Эммы были слишком очевидным отражением интернализации родительской связи, их отношения друг к другу. Присутствовавшая в ней и дополнительно усиливавшаяся алкоголем агрессия, катализированная ее детским психосексуальным развитием и воображением, смешала полностью представления Эммы о сексуальности. Ее влечение к матери, возбуждение от гнева отца и общая атмосфера взаимных нападок, господствовавшая в их отношениях, подавили ее взрослые попытки достичь близости в сексе.

Эмме было необходимо отгородиться от обоих родителей, поскольку ее страстное стремление к ним обоим было фрустрированно, а интимность между взрослыми людьми для нее существовала только в виде отношений родителей, которые были наполнены агрессией. Внешне Эмма была спокойной, вежливой, уступчивой и любила своего мужа, но первое же сексуальное переживание пробуждало внутри нее испуганную и полную гнева девочку и страхи, связанные со сценами убийства и желанием мести. Но месть не была ее единственным мотивом. Агрессия была также неотъемлемой составляющей ее отношения к родителям как внутренним объектам, способом поддержания «любовной» идентификации с ними.

Этот случай может служить иллюстрацией к рассуждениям Мелани Кляйн о ранних эдипальных проблемах ребенка. Несмотря на то, что воспоминания Эммы о родительских ссорах относятся к ее латентному и подростковому периоду, эти эпизоды могли оживить ранние фантазии о родителях в момент полового акта, когда пенис отца находится внутри тела матери[86]. Эта архаическая фантазия, агрессивный оттенок, приданный ей действительно враждебными отношениями родителей, и детская зависть Эммы даже к таким отношениям, – все это определило ее сексуальные проблемы. Так, пройдя сложный путь, воспоминания о родительских отношениях часто получают выражение в сексуальных расстройствах.