Секта

В негласном списке самых богатых людей Москвы Иван Николаевич занимал, по различным оценкам, не то семнадцатое, не то двадцать третье место. Никто толком не знал, каким образом рядовой завкафедрой марксизма-ленинизма вышел в банкиры и, главное, как заполучил исходный капитал. Одни поминали его брата, покойного ныне члена ревизионной комиссии ЦК, другие, делая большие глаза, кивали на мафию.

Глупо прислушиваться к сплетням. О ком вообще молвят у нас доброе слово? Может, политэкономия, которую читал у себя в пединституте доцент Кидин, и дала ему побудительный импульс развить скрытый талант финансиста? История знает и не такие случаи.

Как бы там ни было, но на сегодняшний день никто не брал под сомнение его деловую сметку. Кидина приглашали на совещания в Кремль и Белый дом, с ним считались городские власти. Он занимал выборную должность в Ассоциации банков, посещал «Лайонс-клаб», где-то меценатствовал и представительствовал.

Словом, все, как положено, а охулки на руку не положишь.

«Регент Универсал» входил в пятерку ведущих банков и пользовался солидной репутацией. Его руководство не пожалело средств, чтобы добиться высшей категории надежности А-2. Финансы в конечном счете решают все. Это в равной мере относится и к банковскому рейтингу, и к премии Оскар, гарантирующей успех, а следовательно, и многомиллионные кассовые сборы, даже весьма среднему фильму. Там, где крутятся уж очень большие деньги, не останавливаются перед затратами на аранжировку. Как правило, они окупаются сторицей.

Тридцатисекундная реклама «Регента» появлялась на экране (НТВ и 6-й канал) с ненавязчивой периодичностью и была не лишена вкуса.

Версальские лужайки с фонтанами, камзолы и кринолины времен Людовика XV, но не рабски натурно, а чуть утрировано в манере Сомова.

«Короля делает свита. «Регент» возьмет на себя все проблемы его величества клиента».

По-видимому, это льстило по крайней мере части вкладчиков, особенно тем, кто действительно был коронован, как воры в законе. Увы, надо признать, что имелась у респектабельного банка подобная клиентура; не только имелась, но и пользовалась особым расположением. Некоторые счета как юридических, так и физических лиц даже не попадали в компьютерную систему, а выплаты отмечались по ведомостям, которые в положенные сроки отправлялись в бумажную мельницу — ту самую, что славно потрудилась на резке документов ЦК КПСС. Определялось ли это специфическими особенностями вложенных капиталов или тут превалировали соображения иного порядка, связанные, скажем, с налогообложением? Воистину: «Сия тайна глубока есть».

Черная с золотом зеркальная вывеска «Регента» украшала один из самых прелестных домов на Сретенском бульваре. Ее англо-русское двуязычие давало прозрачный намек на широту транснациональных операций, что, кстати, отвечало действительности. Банк работал не только с долларами и марками, но и с йенами, фунтами, франками, испанскими песетами, австрийскими шиллингами, а также кронами, латами, литами стран Балтии. Мягкую валюту, правда, не жаловали, единственное исключение было сделано для украинского карбованца.

Одним из первых банк включился в риэлтрскую деятельность, открыв конторы по скупке и продаже недвижимости во всех округах столицы. Располагал он и обширной сетью охраняемых обменных пунктов, где по самому выгодному курсу продавались и покупались японские банкноты, хотя для прочих маржа была, почти как в Сбербанке. Эта особенность, подмеченная обозревателем «Финансовых известий», тоже так и осталась непроясненной.

Минута Кидина вполне соотносилась с ценой экранного времени. К обеду телефон и факсы принесли ему кругленькую сумму. Но какой затраты нервов это потребовало! Особенно трудно дались переговоры с одной темной фирмой, за которой стояла правоэкстремистская партия. Требуя ссуду под минимальный процент, негодяи не остановились перед угрозами. Пришлось вызвать начальника службы безопасности и дать соответствующую ориентировку. Уж он, тертый калач, нажмет, где надо.

В запарке Иван Николаевич позабыл про обмишурившегося кассира-оператора, который, ни жив, ни мертв, дожидался у себя за стойкой вызова на ковер.

Ковров, кстати, в кабинете Кидина не было в заводе. Жена, к чьему мнению он трепетно прислушивался, сочла дурным тоном покрывать наборный паркет из дорогих сортов дерева. Под ее наблюдением обновили лепнину, реставрировали расписной плафон начала века. Она же выбрала по каталогу офисную мебель от голландской фирмы «Де Болт» и повесила на видном месте этюд кисти Поленова, купленный на антикварном аукционе.