Секта с Туманного острова

– Что? – Магнус Стрид не верил своим ушам.

– Дело обстоит именно так, как я говорю, – продолжила Рус. – Освальд заявляет, что это роман; значит, он вправе, по большому счету, говорить что угодно, и мы ничего не сможем с этим сделать.

– Но ведь он сознаётся в самых гнусных преступлениях!

– Ты помнишь мужчину, который сознался в восьми убийствах, а потом вышел на свободу? – спросила Рус.

– Вальберга?

– Именно. Здесь почти такая же ситуация. Не существует никаких доказательств, привязывающих Освальда к смертям и пожарам. Перед приездом сюда я немного покопалась в информации… Оба дела закрыты. Виллу в Антибе подожгла его сводная сестра, а бедная девушка в сарае на Туманном острове сгорела без малейшей возможности установить причину смерти.

– Значит, то, о чем он говорит, действительно произошло?

Рус кивнула.

– Но это не означает, что все, что он говорит, правда. Чтобы арестовать его, нам необходимы убедительные, неопровержимые доказательства, вы же это понимаете?

У Софии перехватило дыхание.

– Кроме того, София ведь вступила в секту добровольно, – продолжила Рус. – И, насколько мне известно, до побега она ни разу не предпринимала попыток ее покинуть.

Комиссар полиции говорила так, будто София отсутствовала, глядя мимо нее на Магнуса Стрида. София вскипела, не успев хорошенько подумать.

– Ты – какой-то эксперт по сектам?

– Прости?..

– Когда ты говоришь обо всем этом, звучит именно так; но ты понятия не имеешь, каково это. Ты думаешь, все так просто? Достаточно подойти к калитке и сказать: «Пока, я ухожу!» – и тебя тотчас выпустят?.. Этот номер не пройдет. Там есть высокая стена и электрическое заграждение, и охранники, которые остановят тебя силой, если попытаешься сбежать. А потом тебе придется выполнять на ферме рабскую работу и месяцами есть рис и бобы. В настоящее время у них в штрафном лагере находятся люди, которые моются под садовым шлангом и справляют нужду в ведра лишь потому, что жилье гостей затопило ливнем. Понимаешь? Тогда перестань говорить обо мне так, будто меня здесь нет.

– София… – попытался успокоить ее Беньямин.

– Ты можешь заткнуться, поскольку все равно ничего не говоришь.

Хильдур Рус, не пошевелившая до этого ни единым мускулом лица, подняла брови. София покосилась на Магнуса Стрида и увидела у него на губах веселую улыбку.

– Раз уж мы об этом заговорили, то, когда приезжаешь туда, все выглядит тоже не так, как ты думаешь, – не унималась София. – Все шикарно и суперсовременно, и все безумно приветливы, но потом ситуация медленно меняется; настолько медленно, что ты этого почти не замечаешь.

Рус опустила брови.

– Ты закончила?

– Да, если ты не скажешь, что мне требуется помощь психиатра.

– Нет, это тебе решать самой. Но я как раз собиралась сказать, что кое-что мы сможем сделать. Если нам удастся посадить Освальда за распространение детской порнографии и изнасилование малолетней, то он получит долгий тюремный срок, а это ведь самое главное?

Все ждали, что она продолжит.

– Если мистер Хакер там, в углу, сумеет открыть его папки и если там окажется детская порнография, мы его арестуем. Правда, это все-таки не совсем надежно, поскольку ты фактически украла содержимое его компьютера, София, и он сможет сказать, что ты сама закачала туда фотографии. Поэтому существует лишь один надежный способ посадить его.

– Какой? – оживленно спросил Стрид.

– Взять с поличным. Будем надеяться, что бедная девочка по-прежнему на чердаке. Если мы ее найдем, он попался. Потом, у нас есть твой видеоклип, София. И кроме того, ты говоришь, что в личных комнатах персонала имеются камеры. Это, разумеется, противозаконно. Следовательно, нам необходимо провести облаву.

– А что делать с диктофоном? – спросил Беньямин.

– Пошлите обратно Освальду.

– Что?

– Именно. Пошлите его по почте с записочкой от Софии, где она просит прощения.

– Ни за что! – воскликнула та.

– Ладно, пошлите без записки, но вернуть диктофон нужно, причем быстро. Нам так будет проще. Я отправлю его из Стокгольма, так что на конверте не будет здешнего штампа.

– Значит, то, что я взяла его с собой, оказалось совершенно бессмысленным? – разочарованно спросила София.

– Вовсе нет, – ответила Рус. – Теперь мы, по крайней мере, знаем, какая скотина этот Освальд.

– Я открыл папки! – послышался голос Эллиса.

* * *

Когда тот, набросившись на папки, пробормотал, что файлы, возможно, повреждены, они почти потеряли надежду, но он все-таки сумел войти в них.

Все вскочили из-за стола, встали позади Эллиса и уставились в экран.

Замелькали снимки. Фотографии обнаженной Эльвиры в разных позах и степенях беззащитности. На фотографиях было видно ее лицо.

Софии стало дурно от снимков, у нее закружилась голова. На мгновение она перенеслась на чердак и страдала вместе с Эльвирой. Беньямин застонал и закрыл лицо руками. Магнус Стрид качал головой и кривился. Эллис выглядел просто по-идиотски гордым.

– Вот видите, – произнесла Рус. – Тогда у нас есть план. Все вы готовы свидетельствовать против Освальда в суде?

София и Беньямин кивнули.