Секта. Свидетели убийства гражданина Романова

«У аппарата президиум областного Совета рабоче-крестьянского правительства. Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия Чрезвычайной комиссией большого белогвардейского заговора, имевшего целью похищение бывшего царя и его семьи. Документы в наших руках. По постановлению президиума областного Совета в ночь на шестнадцатое июля расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надежное место. По этому поводу нами выпускается следующее извещение: „Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала и возможности того, что коронованный палач избежит народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев пытавшихся похитить его и его самого и найден[ные] компрометирующие документы будут опубликованы), президиум областного Совета, исполняя волю революции, постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова в ночь на 16 июля 1918 года. Приговор этот приведен в исполнение. Семья Романова содержится вместе с ним под стражей, в интересах охраны общественной безопасности эвакуирована из города Екатеринбурга. Президиум областного Совета“. Просим ваших санкций на редакцию данного [документа]. Документы заговора высылаются срочно курьером Совнаркому и ЦИК. Извещения ожидаем у аппарата. Просим дать ответ экстренно. Ждем у аппарата»[13].

А в этой телеграмме что интересного?

Ну, во-первых, конечно, то, что авторы ее беспардонно врут. Сознательно или же они сами введены в заблуждение — это второй вопрос.

Далее. Адресована она Ленину, Свердлову — копия. Послана от имени президиума Уралсовета. Отправлена также из Екатеринбурга. В качестве органа, принимавшего решения, назван уже не Уральский совет, а его президиум. Разные источники называют разное количество членов данного органа, от пяти до четырнадцати человек (второе вероятней), но все же какие-то очевидцы должны были остаться… Правильно — их нет!

Телеграмма вызывает массу вопросов, самый мелкий из которых — почему президиум Уралсовета не в курсе, когда произведена казнь? Спишем на описку-оговорку-конспирацию…

Остальные вопросы куда серьезней. «Президиум Совета» — это, простите, кто? Что, все четырнадцать человек коллегиально толклись у аппарата?

Ясно, что докладывал в Москву не Юровский — у него были другие дела. Не Голощекин с Сафаровым — трудно представить себе человека, который вечером спокойно извещает Свердлова о своих намерениях, а утром следующего дня шлет суетливо-испуганную телеграмму Ленину, да еще и перепутав дату. Казнили — с Москвой не согласовывали, а извещение для прессы — ах, прочтите скорей, сами напечатать не решаемся, ждем у аппарата! Такое впечатление, что подателя телеграммы разбудили утром и с ходу огорошили: «Ждать было нельзя, мы распорядились сами, готовился побег, вот бумаги, вот извещение для прессы, телеграфируй в Москву, а мы пошли…» Выступать от лица президиума имели право председатель или его зам — Белобородов или Дидковский.

Историческое заседание президиума ни в чьей памяти не сохранилось, а вот такая маловажная вещь, как последующие сношения с Москвой, имела своего свидетеля. Это Владимир Воробьев, редактор газеты «Уральский рабочий», член обкома ВКП(б) и исполкома Уралсовета. В 1928 году он опубликовал небольшую статью «Конец Романовых»[14]. Воробьев, правда, тоже упоминает об историческом постановлении, но как! В описаниях своих товарищ на удивление дотошен, даже мелочен — мы это еще увидим. А вот как он повествует о том дне: «Когда же стало очевидным, что Екатеринбурга нам удержать не удастся, вопрос о судьбе царской семьи был поставлен ребром…