Секта Ушельцев

Попив чаю с хозяином салона и его помощниками и дождавшись, пока машину ещё раз помоют после того, как я протестировал её на улице, где ещё остались лужи после ночного дождя, я засобирался домой. По дороге надо было ещё заехать в магазин, так как больших запасов съестного я в доме не держал, а теперь там появилась женщина. А женщины не любят пустые холодильники.

Мой китайский конь. Зато все китайские запчасти – родные

.

Глава 2

Будет неловко, когда инопланетяне нам скажут, как звёзды и галактики называются на самом деле.

Томик Блавацкой не остался незамеченным. Вернувшись, я застал Марию за чтением. Нехотя прервавшись и приветливо улыбнувшись, она пояснила:

– Очень занятно.

– Да, в молодости я проглотил почти все её книги, включая сокровенные, доступные лишь избранным. Не понимая даже значения многих слов в её книгах, я пожирал глубинную суть. И в тот момент мне казалось, что я познал всю суть Бытия. Но позже, с приходом жизненного опыта и с возникновением бытовых проблем, часть знаний навсегда потерялась в уголках сознания, а часть лишь иногда проявляется в случайных мыслях. Теперь вот решил освежить в памяти те впечатления детства и, может быть, понять чуть больше из того, что написано в самых известных её книгах.

– То есть «сокровенного» здесь нет?

– Конечно, нет. Это же просто из магазина книга. То, что может поменять человека, нынче в магазинах не продаётся. Я и этому-то томику удивился.

– А откуда ты в своё время взял те самые «сокровенные и недоступные для всех» книги?

– Это было давно и тогда всё было немного проще. Не было запрета. Просто мало что было в принципе. Но мне повезло с родственниками. Мой родной дядя был последователем, а точнее учеником одного ярого последователя Блавацкой. Он немного говорил со мной на темы Мироздания и его проявления в нас, людях. Мы не часто общались, и мне было совсем мало лет, когда наши пути разошлись. Но книги, что он мне оставил, я спрятал и сохранил до поры. Лет в пятнадцать я все их проглотил и на многое стал смотреть иначе. Не смотря на то, что многое дословно не понимал. Больше я их не перечитывал, а когда ушёл в армию книги исчезли. Никто не признался, но, думаю, что их выкинула моя матушка, посчитав вредными. Однако то, что сдвинулось, в хорошем смысле, в моём сознании, осталось со мной навсегда. Такие книги понимаешь не дословно, а на уровне внутреннего восприятия.

– А сейчас купил, чтобы всё-таки прочесть и понять ранее непонятое или для меня?

– Отчасти и для тебя. Хотел произвести впечатление.

Ещё один мой недостаток, появившийся у меня уже в зрелом возрасте – чтобы и как бы ни было, я всегда говорю правду. Жить стало проще в плане общения с людьми, но сложнее в плане сотрудничества с обществом. Хотя, с другой стороны, даже когда правда была неприятной или неуместной, многие люди предпочитали считать её моей шуткой. И неуместная правда сходила мне с рук.

– Ты произвёл. И не только книгой, – Мария улыбалась, намекая на то, что всё наше общение, включая его ночную физическую часть, ей понравилось.

Я благодарно кивнул головой, показав, что оценил комплимент. Понравиться женщине в первую ночь всегда считалось большим успехом и удавалось лишь самым искушённым ловеласам. В хорошем смысле этого слова. А такое искреннее признание женщины можно было провозгласить полной победой.

На обед Мария приготовила мой любимый харчо. Вроде бы между нами не было разговоров о вкусовых пристрастиях, но она попала в яблочко! Обожаю харчо. А ещё салат Оливье и лагман.

Кстати, не вегетарианка, – подумал я, когда она с удовольствием вгрызлась в кусок баранины из супа.

– Обожаю харчо, как ты догадалась?

– Даже не думала гадать, просто это единственный суп, который я умею готовить.

– Странно. Обычно как раз этот суп делают мужчины, а женщины предпочитают всякие там борщи, щи и прочие солянки.

– Так это замужние женщины. А я готовила всегда только для себя. То есть что хотела, то и готовила. Харчо мне с детства нравилось, его папа мой вкусно готовил. Пришлось научиться самой, когда осталась одна.

– Кстати, если это тебе неприятно, то не рассказывай, но почему ты живёшь одна? Где родители?