Сектант

Ракеты изобрели в нашем времени гораздо позже. Американцы, кажется… нет, немцы. Точно, немцы, был там у них какой-то спец по ракетам, его наши войска в войну захватили, вместе с чертежами, и благодаря этому смогли построить ракеты и полететь в космос раньше американцев. У них-то спеца не было. Точно, точно, по телевизору об этом как-то рассказывали. Но это в нашем мире. А здесь – ракеты в двадцать пятом… Все-таки крутовато… Или…

Сергей посмотрел на Славу. Может, этот Слава и есть будущий спец по ракетам? У нас он сбежал от Сталина в Германию, а здесь – никуда не сбежит, останется в СССР… Или все-таки попаданец? Как бы проверить?

– Тоже интересуетесь космосом? – Слава увидел остекленевший взгляд Сергея, устремленный на чертеж.

– Космосом? – механически спросил Вышинский.

Может, здесь уже в космос полетели? Просто он не в курсе?

– Ну да. Космос, ракеты, другие планеты… Пока это, конечно, фантастика, но я думаю, уже скоро сможем полететь…

– А, так это у вас рисунок из фантастического романа?

Фу, напугал…

– Почему из фантастического? – обиделся Слава. – Это я ракету товарища Циолковского нарисовал…

Фамилия товарища показалась знакомой, но откуда – Сергей не вспомнил.

– А кто это такой?

– Сразу видно, что космосом вы не интересуетесь. Товарищ Циолковский еще двадцать лет назад написал книгу о путешествиях в безвоздушном пространстве с помощью реактивной тяги. Он сейчас над этим вопросом в Коммунистической академии работает…

В самом деле, если большевики в разгар войны открывают пединституты, почему бы им через три года после войны, в двадцать пятом году, не планировать полететь в космос?

– А мои рисунки… Знаете, всегда хотел стать изобретателем, что-нибудь такое придумать, что назовут моим именем… Космический корабль, например… Ну вам это неинтересно.

– Почему неинтересно? – замахал руками Сергей. – Очень даже интересно.

Через Славу можно будет узнать, что пронырливые большевики уже успели изобрести, и подкинуть ему какие-нибудь идейки из невоплощенных.

– Вы, значит, изобретательством увлекаетесь? – спросил Сергей.

– Да, знаете, когда выпадает свободное время, подключаю мозг к созданию изобретений. Картинки рисую, чертежи черчу… Космический корабль, это, конечно, мечта, но вдруг именно мне придет в голову какая-нибудь мысль. Знаете, если весь народ будет думать над чем-то, то обязательно придумает. Хоть один человек да сообразит. А если думать будут только те, кому по должности положено, – ничего не получится. Вот, кстати, у меня тут есть рисунок автомата… Хотите взглянуть?

– Конечно!

Автомата? А как ты отреагируешь на это?

– А вы слышали об автомате Калашникова?

– Слышал. Даже видел.

Видел?

– Где?

Попаданец?

– Да здесь в Пескове, в библиотеке, – безразлично уточнил Слава, разыскивая рисунок своего автомата.

Сергей представил Зою посреди библиотеки с автоматом наперевес. Ей бы пошло… Стоп! Откуда здесь «калашников»?

– Вещь, конечно, редкая, все-таки восемьдесят лет с момента выпуска прошло…

Зоя превратилась в Пушкина, все с тем же автоматом. Да, на дуэли он бы Пушкину пригодился… Сергей заподозрил, что они со Славой говорят о разных вещах.

– Простите, а что вы понимаете под автоматом Калашникова?

– Книгу, – удивленно выпрямился Слава. – «Автомат» писателя Калашникова. А вы?

Фух… В «калаш» двадцать пятого года Сергей еще мог поверить, но не девятнадцатого века. Просто книжка с забавным сочетанием названия и фамилии автора.

– Для меня просто слово «автомат» имеет немного иное значение…

– Да я тоже… Да где этот рисунок-то!.. Да я тоже, когда название увидел, думал, что там про автоматы, я ведь увлекаюсь этим, а там просто про жизнь человека…

– Оружием увлекаетесь?

– Да нет. Сейчас, конечно, это модно – танки, авиация, но, по моему мнению, обращать внимание нужно на иное. Не то сейчас время, время собирать камни, а не разбрасывать… фигурально выражаясь. Время строить, а не воевать. Поэтому меня больше интересуют автоматы, космос, химия, радио, электричество… Атом, наконец.

Почему для строительства нужны автоматы… Тьфу, Сергей Аркадьевич, какой-то ты воинственный. Автомат – не только оружие, еще и устройство.

– Ага, вот! – Счастливый Слава извлек из бумажных закромов лист бумаги. – Правда, это не то, это я нарисовал автоматическую горничную, вроде как у Честертона. – На листке был изображен робот в рыцарских доспехах и кружевном передничке. – Но мне кажется, что автомат-уборщик должен выглядеть иначе…

– Робот? – уточнил Сергей, вспомнив, что роботы-уборщики появились только в его время.

– Что?

– Робот?

– Что такое робот?

– Вот. – Сергей взмахнул листком с рыцарственной горничной. – Разве это не робот?

– Это – автомат. Андроид, если хотите.

Замечательно. Слово «робот» этому изобретателю незнакомо, зато «андроид», используемое в фантастических фильмах, он понимает. Как в этом мире все перепутано… Не робот, а андроид, видишь ли ты… Киборг.

– Скажите, Слава, – мысленно усмехнулся Сергей, – не знакомо ли вам случайно слово «терминатор»?

– Знакомо, – недоуменно поднял брови Слава.