Сектант

Ночью люди капитана Ждана влетели в деревню. Застрелили нескольких мужиков, схватившихся за оружие, большую часть народа загнали в подвернувшийся сарай. В волисполкоме их встретил ночевавший там Данила. Двух беляков он задушил, одному проломил голову. Его застрелили и повесили мертвым на дереве. Утром планировалось согнать всех жителей на площадь и толкнуть речь, нужен был наглядный пример. Товарища Поводня собирались захватить вместе со всеми, но тот отказался участвовать в празднике и был дома, поэтому, когда прогремели выстрелы, он успел забаррикадироваться в доме и занять оборону вместе с товарищем Вацетисом, несколькими мужиками, которые прибежали к нему, и пулеметом.

– Кто, интяресно, провел капитана в Загорки? – риторически спросил пасечник. – Поймать бы этого проводника…

– Семен. Я его…

…Застреленный Семен падает в траву…

– …видел.

– Так это ты Семку Донцова застрелил? Это яго рук дело? Туда яму и дорога была…

В общем, план капитана накрылся медным тазом. Председатель не арестован, люди гибнут, да еще пойманный агент большевиков оглушил табуреткой и убежал. Придя в себя, капитан, видимо, понял, что все провалилось.

В деревню пришли с двух сторон помощники. Огэпэушники, вызванные Сашкой. Это он пронесся мимо Сергея, в него стреляли конвоиры. Правда, так и не попали. И примчавшиеся на стрельбу из окрестных деревень, в том числе и из Козьей Горы, мужики. Сергей обратил внимание, что в руках у Никитича – винтовка.

«Крестьяне были покорные, забитые и запуганные большевиками», – вспыли в памяти уроки истории. Нет, в нашем мире, возможно, но не здешние. Этим палец в рот не клади…

Подкрепление с двух сторон насело на беляков, и те начали разбегаться. Кого положили сразу, кто успел скрыться. Пленных почти не было.

Капитан, увидев все это, тоже рванул из Загорок. И наткнулся на Сергея. К огромному везению последнего, идущий в волисполком товарищ Вацетис увидел скрывавшуюся в кустах тень и успел вовремя.

Сергей вспомнил свой позорный обморок:

– Дядя Анисим, а я это… как девчонка…

– В обморок упал, цто ли? Ня бяри в голову. Первый раз под пулями ясцо и ня то бывает. Вон, у нас в полку один был. Яго, когда беляки расстреливать собрались, он и вовсе в штаны наклал. Так цто ты хорошо дяржался. Вацетис сказал.

В избу заскочила Алена:

– Сярежа!

Колдунья в несколько секунд подскочила к Сергею, огладила, ощупала все и вся, потом отскочила и покраснела. Сергей тоже засмущался и попытался встать.

– Цто ты ляжишь? Цто ты ляжишь? – налетела Алена. – Ты цто, больной? Раненый? Убитый? Встань и иди!

Сергей встал и упал обратно на лавку: закружилась голова.

– Я это… – хмыкнул Никитич, – пойду, пожалуй… Сярежа, как это… закончите…

Сергей с Аленой синхронно покраснели.

– …зайди в волисполком. Там тябя ОГПУ хотел услышать.

Никитич скрылся. Алена погладила Сергея по груди, тяжело вздохнула и вывела его на крыльцо, подышать воздухом.

Сергей присел на ступеньки, и к нему немедленно подошел за порцией пузочесания… Тузик!

– Тузик?

«Гав», подтвердил тот, ожидающе глядя на Сергея.

– Ты как выжил-то? – спросил Сергей, почесывая собаке живот. – Ах вон оно что…

Ухо Тузика было прострелено, вокруг дырочки запеклась кровь.

– Так ты, зверюга, просто притворился мертвым?

Гав. В гавканье явственно прорезались нахальные братковские интонации. Типа, не ба-аись, и не та-аких ла-ахов ра-азва-адили.

* * *

Сергей настороженно приоткрыл дверь в помещение председателя. Во-первых, еще после первого общения с Поводнем Сергей этой комнатки побаивался, во-вторых, после разговора с капитаном и последующих событий неприятных ассоциаций стало только больше, в-третьих, здесь его ждал таинственный и незнакомый огэпэушник. Кто его знает, вдруг местные органы правопорядка наконец раскачались и заинтересовались личностью таинственного сектанта.

Огэпэушник оказался не таинственным и вполне знакомым, тем самым, что уже опрашивал Сергея после нападения беляков. И интересовала его не личность Сергея, а его участие в ночной перестрелке.

Сергей все рассказал, как его спутали с агентом, как он сумел сбежать, как потом столкнулся с капитаном. Огэпэушник все записал и откланялся. На пороге обернулся:

– С нашим агентом, говоришь? Х-хе… Ты, если будет желание, приходи к нам. Нам лихие ребята с головой нужны.

– Товарищ…

– Еншин.

– Товарищ Еншин, а кто был агентом ОГПУ? С кем меня спутали? Если это не секрет, конечно.

Товарищ Еншин усмехнулся:

– Да не секрет. Не было у нас агентов в Загорках. У нас людей не хватает. До свидания.

Повернулся и вышел.

Почему здесь молодые на таких ответственных должностях?

– Ну цто, Сярежа. – Председатель поставил на стол бутылку водки и стакан. Налил до краев. – Пей.

– Я…

– Пей.

Сергей взял стакан, вздохнул и медленно выпил. Жидкость обожгла рот, пищевод и желудок… И испарилась. Сергей даже не почувствовал опьянения, водка мгновенно была сожжена адреналином, все еще кипящим в крови.

– После боя – первое дело, – одобрительно кивнул Паша Поводень. Не такой уж и страшный. По сравнению, скажем, с капитаном Жданом. Все познается в сравнении.