Секториум

— Завтра с Ириной вылетаешь в Чикаго, — объявил шеф, закладывая в его карман кредитную карточку, — документы должны быть в порядке к утру. Все делаем легально. Андрей встретит на месте. Там действуйте по ситуации. — Миша робко кивнул. — Приведи себя в порядок, прежде чем рисовать визы! — нервничал шеф. — Не хватало мне вас вызволять из полиции! И сделай Андрею удостоверение от канадской прессы. Возьми в архиве образцы и сделай… На всех визитках распечатай мои телефоны. Если что, ни дай бог, чтобы все звонки были в офис и только по проводам. — Миша еще раз кивнул, но уже увереннее. — Вернетесь также самолетом из Чикаго. Только в экстренном случае вскроешь лифт. Володя! — позвал он дремлющего в кресле слушателя лекции. Вовчик проснулся. — Алена, дай ему ключи от джипа на завтрашнее утро. Адам, возьмешь номера, мигалку и удостоверение ФСБ. Проводишь, чтобы проблем не возникло. Проводишь до терминала и сразу отзвонишься, — шеф зашел в кабинет, но вскоре снова оказался в коридоре. — Я все сказал или что-то забыл?

Бледный Миша также неподвижно подпирал стену.

— Не могу знать, сэр, — ответил он.

— Ты еще здесь? Пошевеливайся, пошевеливайся! Надо работать! — он оторвал Мишу от стены и подтолкнул к лифту. — Давайте же, шевелитесь все! Чего это вы расселись? Зачем вы здесь в таком количестве? Этьен останется с камерой, а остальные займутся делом! Что вы поймете? Я адаптирую лекционную запись, тогда приглашу всех. Адам, отдай камеру Этьену. Проваливайте отсюда! И ты, давай же, ей-богу, шевелись!

— Ес, сэр! — ответил Миша, подтягивая на ходу штаны.

— Все! Действуйте, кто получил задание!

— Разрешите бегом, сэр?

— Иди! — отмахнулся Вега, мы направились к лифту, но на середине пути он снова догнал нас и обратился ко мне, как к замыкающей процессию. — За руль его не пускай, — предупредил шеф. — За рулем либо ты, либо Андрей. Если возникнут проблемы с его поведением, сразу звони. Поняла меня, Ирина?

— Ес, сэр, — ответила я, но шеф нахмурился.

— Без фокусов там, вы у себя дома!

— Можно подумать, — удивилась я, — мы часто безобразничаем в гостях? — удивилась, но потом подумала и решила в эту тему не углубляться.

Разумеется, каждый землянин раз в жизни обязан пересечь Атлантику также как посадить дерево и построить дом… Мне казалось, что количество посаженных мною деревьев могло бы избавить от прочих ритуальных обязательств. Тем более что смысл трансатлантического перелета был непонятен с самого начала. Океана я почти не видела. Всю ночь мы трудились над документами и сочиняли фальшивые имена, весь день я держалась бодро, чтобы в Шенноне заснуть у Миши на плече, и проснуться на подлете к Чикаго. Миша спал всю дорогу. Спал странно, то и дело вскакивая и задаваясь нелепым вопросом:

— Что такое «ближайшие земные расы»?

— Наверно, бизоны и койоты, — предполагала я. Миша в ответ неприлично ругался.

— Чтоб я сдох! — говорил Миша. — Это что ж, земляне используют слэпы коровьего стада?

— Не все, — успокаивала его я. — Только те, кому не достался гуманоидный.

— Черт меня возьми, — возмущался Миша. — Их «заряд развития» рассчитан на пятнадцать лет! Я-то думал, отчего это человечество так прогрессивно тупеет?

— Мне кажется, в тебе доминирует свиной слэп, а не коровий, — отвечала я. — У свиней «заряд» еще меньше.

— О! — стонал Миша. — Если б ты знала, с какими людьми я общаюсь! Однодневными ядовитыми мушками, прилипшими к куче навоза!

— Ты сам сделал выбор.

— Классная теория, — восхищался Миша и снова укладывался спать. — Мне понравилась! — он наверняка видел сны, потому что дергался и махал руками.

В Чикаго нас встретил Андрей, и мы продолжили спать на широком сидении чикагского такси. Частный самолет повез нас дальше на запад, и мы уже спали втроем, но недолго. Не успевали набрать высоту, как снова садились на дозаправку. Пилоты выбрасывали мешки с почтой, закидывали новые. Из всех удобств были только шатающиеся кресла. Самолет оказался старый, с задранной обшивкой крыла и дребезжащими внутренностями, но мы устроились в хвосте салона на почтовых мешках и не жаловались, потому что готовы были к худшему: ехать на автобусах через весь континент.

— Благодарите бога, — говорил Андрей, — что Петр договорился. Здесь не принято брать левых пассажиров, особенно, иностранцев.

На новой остановке к нам подсел священник в обществе двух пожилых дам. Дамы забились в угол, видимо, впервые услышали русскую речь. Потом убедились, что мы не палим из автоматов, и подобрели. Стали нам понимающе улыбаться, даже угостили минеральной водой.

В Портленд мы садились в сумерках, облетев половину планеты. Я потеряла счет суткам. Миша больше не спал. Он зевал и пялился на витрину с хот-догами. Я продолжала спать у него на плече уже стоя. Кроме меня на Мишу были навьючены сумки, у ног стоял дипломат, а кейс с «запеканкой» он бережно держал в руках. Андрей бегал вокруг, разыскивая прокат автомобилей.

— Эй, — обратился ко мне Миша, — сходи, купи сосиску.

— Сам сходи.

— Я забыл, как она по-английски.

— Хот-дог.