Секундант одиннадцатого

Между тем личная встреча Алекса с президентом своими интонациями отсвечивала: ВВП далеко не смирился с тем, что его миссии исчерпана, ничего позитивно исторического городу и миру не явив. Но не это главное. Президент, казалось Алексу, все еще не постиг, что в циничном остатке местного модус вивенди он не кто иной, как носитель кода доступа к активам, которыми властный бомонд спит и видит поживиться, даже не задумываясь об их правовой оценке. Стало быть, никакой другой функции, кроме смотрителя уникального состояния в преддверие его захвата сворой хищников, в России у него больше нет.

Далеко за полночь, но Алекс все еще в раздумьях, на сей раз высматривая в монаршем раскладе убежище для себя. Нет, в той стихии он не инородное тело как всякий не отягощенный амбициями индивид. Не кандидат он и на ритуальное жертвоприношение хотя бы в силу дистанции, ВВП предусмотрительно выстроенной. Более того, хоть по московскому, хоть по гамбургскому счету он абсолютное зеро, какие бы бульдожьи схватки не бушевали в его окрестностях. Дело даже не в одноразовости, оттого условности контакта, сотворившегося с хозяином Кремля. Замышленная для него ипостась, ему казалось – это производное фобий, комплексов и эмоций, столь же волатильных, как и само время. Так что единственное предназначение, которое сей момент к нему клеилось – это консультант досуга для монарха, причем по умолчанию.

Будто банальная работенка, только как с ней вяжутся его заоблачной цены квартира, как и огромные средства, затраченные на его переезд в Москву? Бесплатный-то сыр только в мышеловке.

Таковой, однако, может стать любой антисистемный переворот, пусть с позиций дня – нереалистичный. При этом экспертное сообщество едино во мнении: режим, скорее всего, обрушит фатальное сочетание мало прогнозируемых факторов. Солидарно оно еще в том, что при насильственном сломе строя передел собственности неизбежен. Тогда даже такая букашка, как Алекс Куршин, своей условной близостью к трону – кандидат попасть под раздачу…

Тут Алекс скривился, после чего схватил себя за нос, похоже, так изгоняя приступ мнительности. Из положения лежа резко переместился в сидячее, достал из прикроватной тумбочки снотворное и двойную дозу употребил. Распластался на животе, но только в противоположную от изголовья, ближе к выходу из спальни сторону. Должно быть, так сокращая дорогу домой.

Вскоре его мир сузился до маленького окошка, сквозь которое просматривалась мемориальная табличка «Неизвестный, который дошел». Но вскоре и там погас свет.

Конец первой книги

Хаим Калин

Декабрь 2018 – октябрь 2019

kh838@bezeqint.net

.