Секундо. Книга 2

— Ладно-ладно, не серчай. Должна же я за что-то держаться? — умиротворяющее прошептала она и покрепче ухватилась за желтоватую прядь на загривке зверя. Почувствовав себя более-менее уверенно, уже бодро скомандовала: — Вперед!

Пробежав вдоль ограды парка, стая выскочила на полузасыпанную снегом проезжую дорогу и мерной рысцой потянулась цугом на запад вслед за своим вожаком. Амирель не возражала. На запад так на запад, лишь бы подальше отсюда. Не будет здесь ее — не станет и опасности, которую приносит в поместье одно ее присутствие.

Как вовремя ее предупредил камердинер, спасибо ему! Если б не он, сидеть ей сейчас в застенках тайного сыска, да и не ей одной, а всему семейству графа. Вот уж оттуда ей живой точно не выйти. Вряд ли бы она смогла убедить эмиссаров, что она не королевской крови, ведь достаточно посмотреть ей в глаза.

Волки довольно споро бежали по переметенной снегом ночной дороге вот уже несколько часов. Амирель пересчитала их по головам — их было одиннадцать крепких матерых волков. Есть ли среди них волчицы, она различить не смогла. В лес стая сворачивать не пыталась, видимо, понимая, что по глубокому снегу им с такой поклажей не пробраться.

Было почти светло — полная луна освещала белый снег, переливавшийся под ее лучами призрачным маревом. Стая рысила по снегу почти всю ночь. Волк с поклажей заметно устал, бежал с высунутым языком и частенько поглядывал на девушку, призывая устроить привал. Радовало лишь то, что среди леса ветер почти не чувствовался, лишь иногда с верхушек елей вниз падали увесистые шапки снега.

Амирель устала тоже. От неудобной позы ломило спину; пальцы, вцепившиеся в волчью шерсть, закостенели и замерзли. Восток порозовел, ночь кончалась. На дороге вот-вот должны были появиться люди, отправлявшиеся в путь с восходом солнца. Встречаться с ними было нельзя, и она послала вожаку мысленный приказ:

— В лес.

Стая дружно свернула с проезжей дороги. По глубоким сугробам волки почти ползком добрались до укрытой деревьями и кустарниками елани и развалились на снегу, передыхая.

Амирель неуклюже сползла с волка и несколько раз потянулась, возвращая упругость закаменевшему телу. Потом освободила от тяжелой ноши носильщика. Улеглась на бауле под разлапистой елью и скомандовала:

— Охранять меня!

Команда показалась ей смешной, и она уснула с улыбкой на губах, не думая о том, что может запросто замерзнуть в такой мороз.

Проснулась от сердитого сопения прямо в ухо. Было тепло, даже уютно, но гулкое сопение и неприятный кроваво-трупный запах заставили ее очнуться.

Открыв глаза, увидела лежащих с двух сторон волков, согревающих ее своими телами. Неподалеку на окровавленном снегу валялись остатки их пиршества — клочки серой шкуры и копыта. Ей стало жаль задранную волками животину, но она понимала, что волки просто хотят выжить. Так же, как и она.

Амирель села, опираясь на баул. Волки тотчас вскочили, глядя на нее раскосыми желтыми глазами.

— Спасибо, что не дали замерзнуть, — благодарно сказала она, забыв, что им нужно посылать образы, а не говорить непонятные им слова.

Но волки поняли. Вожак подошел к ней и подкинул лобастой головой ее ладонь, давая знать, что будет рад ее ласке. Улыбнувшись, она почесала у него за ушами. Он еще раз подкинул ее руку, требуя продолжения. Еще раз почесав его за ухом, она встала, глубоко вдохнула морозный воздух.

Потом сняла с ветки снег, скатала из него комок и протерла им лицо, чтоб освежиться. Слежавшийся снег неприятно колол кожу, оставляя на ней красноватые пятна. Хотелось пить. Пришлось вместо воды пососать сорванный с ели плотный кусок наледи.

В животе бурчало от голода, но перекусить было нечем. Ну и ладно! Зато она жива и в относительной безопасности. Привязав баул теперь уже на другого носильщика, столь же недовольного обузой, как и первый, невесело предложила:

— В путь, друзья мои серые!

Уже сидя верхом на своем друге-волке, угрюмо подумала, что зверям доверяет больше, чем людям. И ведь они по-настоящему ее друзья, они ее не выдадут и не продадут даже за самое большое вознаграждение. В ее такой короткой жизни ей уже встретились два предателя — Власт и тот, кто выдал ее в поместье графа Холлта, но ведь могут быть еще.

Нужно быть осторожнее, но как это сделать?

Волки бежали без остановок всю ночь. Амирель не знала, какое расстояние они преодолели, но была уверена, что не меньшее, чем сделали бы за день породистые скакуны.

Дневали снова в лесу, укрывшись от ненужных глаз за высокими соснами. Амирель ужасно проголодалась, но от куска сырого мяса, с которого еще капала кровь, заботливо оставленного для нее волками, решительно отказалась.

Можно было попытаться разжечь костер и испечь мясо на огне, но это было опасно, да и вряд ли бы понравилось лесным хищникам. Огня они боятся. А ссориться с ними ей никак нельзя — сейчас они ее единственные защитники и друзья.