Секундо. Книга 2

— Надеюсь, хоть брата с сестрой ты оставишь в покое? — король держался из последних сил, принц это видел.

Кивнув головой, поспешно вышел. Закрывая двери, обернулся. Леран Двенадцатый, растеряв всю свою гордость, лежал на груди мертвой жены, содрогаясь в рыданиях. Торрен быстро притворил дверь, чтоб не видеть удручающей картины.

— Лекаря королю! — скомандовал он королевским стражникам и вышел из покоев королевы с высоко поднятой головой и удрученным сердцем.

Глава десятая

Вернувшись в свои покои, Торрен натужно улыбнулся Амирель, растерянно глядевшей в окно. Повернув ее к себе, нежно провел губами по виску, ища родственное тепло. Как же хорошо даже просто стоять рядом с ней! Все тревоги уходили, в душе наступал столь редкий для его беспокойной жизни покой, в сердце робко расцветало ожидание счастья.

Поправил выпавшую из прически Амирель прядь золотистых волос, прошептал на ухо:

— К сожалению, моя любовь, мне нужно уехать на несколько дней, навестить родственников, сообщить им о смене власти, проехать по стране. — И скривился в неприятной гримасе: — Ковать железо нужно, пока оно горячо. Тебя я с собой, увы, взять не смогу. Просто потому, что это слишком утомительно, ты будешь уставать.

Для принца, не умеющего заботиться ни о ком, кроме самого себя, отказ от сопровождения той единственной, к которой звала душа, было истинной жертвой, но Амирель об этом не знала и слушала молча.

Не дождавшись ожидаемой благодарности, принц с некоторым разочарованием продолжил:

— Скучать ты не будешь, уверен, ты давно привыкла к одиночеству. — Он поцеловал ее в лоб и искушающе пообещал: — Но скоро отвыкнешь. Во дворце зашумят празднества, на которых царить будешь ты. Ты будешь центром Северстана, и тебе будут низко кланяться даже члены королевской семьи, принцы и принцессы, все мои гордые дяди и тети. Это я тебе обещаю.

У Амирель возбужденно забилось сердце, но вовсе не от блестящих перспектив, так ярко обрисованных принцем. Наоборот, ее угнетала необходимость быть в центре внимания, к тому же неодобрительного. Но вот известие об отъезде Торрена было очень приятным. Хоть немного, но она передохнет от его неусыпного внимания. И делать то, чего она не хочет, ее никто заставлять не будет.

Не прошло и получаса, как принц попрощался с ней и уехал, захватив с собой своего камердинера, несколько слуг и отряд вооруженных стражников.

Наблюдая за отъездом принца в окно, Амирель повторила:

— Буду ли я скучать? Какие в этом могут быть сомнения? Конечно, нет! В этом ужасном месте я оставаться не хочу!

Решив проверить, сможет ли она вырваться на свободу, Амирель приоткрыла двери в общий коридор и строго приказала стоящим на посту стражникам:

— Отойдите и пропустите меня!

Переглянувшись, те дружно ответили:

— Его высочество запретил нам покидать пост. И выпускать вас из покоев тоже запретил.

Присмотревшись, она увидела на их руках знакомые амулеты. Амулетов, как говорил принц, у него было пять, и стражников у двери тоже стояло пятеро.

Ничего не поделаешь, придется подчиниться. Вздохнув, она ушла обратно. Но ничего. Если припечет, она воспользуется тайным ходом и здесь ее только и видели.

Уже поздним вечером, раздевая ее, Бесс тихо доложила:

— Отравителей поймали. Им оказался лакей, присланный матерью королевы, он положил яд в еду. А вино отравил виночерпий.

— И что с ними стало? — беспокойно спросила Амирель, боясь услышать страшное.

— А что обычно делают с отравителями? — небрежно пожала плечами привыкшая к таким вещам служанка. — Принц заставил их выпить отравленное вино и съесть рыбу. Теперь их тела валяются на помойке с задней стороны дворца. Ночью их увезут и похоронят там, где хоронят преступников и самоубийц.

Вспомнив, каким странным принц вернулся от мачехи, Амирель предположила:

— Королева тоже умерла?

Немного помявшись, Бесс все же не вытерпела:

— Да. И говорят, от той же болезни, что и мать наследного принца. Король лежит без сознания. Его лечат лучшие целители. Говорят, он не перенес известия о внезапной смерти супруги. Он ведь ее по-настоящему любил. И даже женился на ней вопреки всем законам королевства.

Возмездие?! Это было справедливо, но Амирель все равно запечалилась. Почему вокруг так много зла и горя? Неужели нельзя жить, любя и доверяя друг другу? Уж хотя бы в своей собственной семье?

Спать она легла с угнетенным сердцем, хотя ее вины в произошедшем не было. Закрыла глаза, надеясь уснуть, но вместо бесстрастной тишины на нее снова обрушился целый сонм странных снов.

Чьи-то лица кружились перед ней, заставляя вглядываться в незнакомые черты в напрасной попытке вспомнить, кто же это. Но больше всего ей мешал спать самоцвет, горевший на ее груди. Его красноватые лучи проникали в кровь, отравляя ее, и дурманили голову. Ей казалось, что он подчиняет ее себе, но сил противиться ему у нее не было.

Утомленная виденьями, Амирель заснула только под утро. И в такой чехарде прошли все ночи отсутствия принца. Днем было легче — она читала, примеряла сшитые наряды, которые доставляли ей в огромных количествах.