Читаем Секундочка полностью

- Видно, стар я стал,- вздохнул Век.- А ну-ка подсобите.

Упёрлись все вместе - и снова напрасно.

- «Может быть, старуха Эра часы остановила?»- задумался Век.

Когда Век заглянул в её покои, Эра дремала в кресле.

- Проснись, матушка, Время остановилось!- затрубил ей на ухо Век.

- Время?- заморгала Эра глазами.- Нет, сынок, не видела. Сколько Веков ему служу, а ни разу его не видела. И где оно только бродит?

Старуха сняла со стены ключ и отомкнула им главную башню Замка. Через замочную скважину Век видел, как она дошла до середины башни и вдруг, припав на колени, что-то забормотала.

«Бедная старуха», - подумал Век. Он не подозревал, что в этот момент Эра увидела то, чему служила всю свою жизнь. На холодной каменной плите перед ней лежало крошечное создание, лёгкое, как мгновение. Перед ней лежала заблудившаяся Секундочка.

- Так вот ты какое, Время!- восхищённо прошептала старая ключница.- Ты, наверное, очень устало? Отдыхай, дитя. Впереди ещё долгий путь.

- Ой!- пискнула проснувшаяся Секундочка. В один момент она слетела с плиты и юркнула под дверь.

Тяжёлая стрелка на главной башне Замка вздрогнула и перескочила на сорок третье деление.

- Тик-так, тик-так, тик-так!- снова забарабанили по лестницам Замка десятки малюсеньких башмачков.

В то утро солнце поднялось на целый час позже обычного. Но люди не обратили на это внимания. Лишь один старый звездочёт знал про историю с Секундочкой и рассказал её однажды соседскому мальчишке, который собирал для звездочёта упавшие с неба звёзды. А когда мальчишка вырос, он решил рассказать эту историю другим детям.



Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза
В глуши
В глуши

Семнадцатилетняя Дон мало чем отличается от своих сверстников, просто ей приходилось принимать неверные решения и рядом с ней оказывались не те люди… Но она не ожидала, что мать и отчим отправят ее в лагерь «Второй шанс». Там трудные подростки под руководством опытных наставников проводят время в дикой природе, отправляясь в шестидневные походы с минимальным набором еды и снаряжения…И в одном из таких походов случается неожиданное: наставница группы Дон погибает в результате несчастного случая. Тогда один из парней, Уорден, предлагает остальным самостоятельно выбраться из лесов и начать новую жизнь, такую, как им захочется…Однако все уже пошло не по плану. И чем дальше — тем хуже. А для некоторых участников еще и опаснее.

Викентий Викентьевич Вересаев , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Лидия Алексеевна Чарская , Оуэн Локканен

Сказки народов мира / Русская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература