Селена. По следу Жезла

Я сидела, согнувшись в три погибели, в крохотной нише, и с ужасом слушала подземный гул и потрескивание каменных стен. К моему счастью, эпицентр землетрясения был далеко от этой пещеры, поэтому, хоть земля ещё и подрагивала, камнепад быстро прекратился. Камни завалили вход и погасили факелы, и я сидела в кромешной тьме, не видя даже кончика собственного носа. Потом гул прекратился, и наступила звенящая тишина.

– Стэнн! – почти прошептала я, боясь нарушить это страшное безмолвие.

Стэнн не отозвался.

– Стэнн! – позвала я громче, но даже этого малейшего сотрясения воздуха хватило, чтобы с вершины перегородившей дорогу к выходу насыпи, шурша, посыпались мелкие камушки. Я испуганно замолчала.

Я сидела, сжавшись, под ненадёжным прикрытием маленького козырька ниши, в полной темноте, слыша только шорох сползающих камней, не зная, жив ли Стэнн, знает ли кто-нибудь, что здесь произошло, спасут ли меня, или эта мрачная пещера станет моей могилой…

Сказать, что я была испугана – ничего не сказать. Тёмный первобытный ужас поднимался глухой волной откуда-то из глубины души, затапливал меня, заставляя сжиматься сердце. У меня застучали зубы, я покрылась липким холодным потом…

– Господи, – вдруг прошептала я. – Помоги! Я хочу домой! Я хочу исчезнуть отсюда и больше никогда тут не появляться! Я хочу домой! Я не хочу здесь оставаться! Пожалуйста, отправьте меня домой!

Я сидела, закрыв глаза, и истово молилась неизвестному мне Господу. Молилась впервые в жизни, всей душой желая получить Его помощь и поддержку. Вряд ли бы мои родители-атеисты похвалили меня за такое усердие, но мне сейчас было не до богословских споров. Я хотела остаться в живых, и Господь был единственным существом, могущим мне помочь в этой, абсолютно безнадёжной, ситуации.

И тут я почувствовала ещё один подземный толчок. Камень надо мной зашатался, и я всеми обострившимися от опасности чувствами поняла, что он сейчас упадёт и придавит меня. Я в ужасе закричала… и проснулась.

Я сидела на своей родной кровати, в незашторенное окно падал лунный свет, а на пороге стояла сонная мама:

– Что случилось? Ты чего кричишь? Кошмар приснился?

Я с трудом перевела дух:

– Да… что-то ужасное…

– Что? – мама подошла и села на краешек кровати.

– Не помню… совсем не помню… но что-то ужасное… страшное… не хочу вспоминать, не хочу!

– Ну и не вспоминай. Ты дома, мы с папой здесь, всё в порядке. А это был только сон.

Она уложила меня, поправила одеяло:

– Спи. А то не выспишься. Скоро утро.