Селфи киллера

— Да ну что ты, я ведь не об этом. Кто же тебя принуждает идти в наложницы? Просто хотел сказать, что гад он, только и всего. Относится к людям, как к рабам, думает, что все ему обязаны. Как же, в самой Москве у него «мохнатая лапа». Царь и бог. Все ему подчиняются, слова поперек сказать не смеют, а наша, смотри-ка ты, возразила. Вот он и окрысился на нее, проходу не дает, при каждом удобном случае зло срывает.

— Но ведь, если я правильно поняла, у Вали есть жених, — посчитала нужным уточнить я. — Этот Свиридов, он что, не знает об этом?

— В том-то и дело, что знает, — тяжко вздохнул Константин Иванович. — Пока не знал-то, оно как-то полегче было. А уж как узнал — просто с цепи сорвался.

— Мы с Игорем со школы знакомы, — вступила в разговор Валя. — В параллельных классах учились. Общались, дружили. У нас здесь «поселок»-то небольшой, военный городок — все всех знают. Потом на учебу разъехались, а когда вернулись, снова встретились, и…

— И в результате подали заявление в загс, — бодро закончил Константин Иванович.

— В общем да, как-то так, — смущенно улыбнулась Валя. — А Свиридов, когда узнал об этом, так просто озверел совсем. Игорю начал каверзы всякие подстраивать, аварии эти производственные, ситуации двусмысленные. И всегда получается так, что он виноват. Человек, можно сказать, только-только работать начал, а ему так и норовят или нарушение устава предъявить, или обвинение в халатности, или вообще некомпетентность. А у него высшее образование, между прочим. И он не просто так поступал, лишь бы куда, сознательно хотел по стопам отца пойти, вот, дело Константина Ивановича продолжить. А если тебе на каждом шагу подножки ставят, какое уж тут дело?!

— Вот-вот, — взволнованно перебил ее Зорин. — С тех пор, как он про эту свадьбу узнал, совсем житья нам не стало. Мало того что Валюшку с Игорем донимает, еще и меня, старого, раз за разом дергать начал. То у него техника к полетам не надлежащим образом подготовлена, то ремонт срочный нужен, там, где его еще сто лет не потребуется. В общем, было бы желание, а причина всегда найдется.

— Да, если на вас ополчился такой большой начальник, неприятности и правда придется хлебать полной ложкой, — заметила я. — Ведь у него для этого все возможности есть. И власть, и полномочия.

— Да какой он начальник? — с презрением проговорил Зорин. — Разве что из Москвы прислан, а так… В работе своей ничего не понимает, в технике не разбирается, подчиненных не уважает. И не умеет ничего, да и учиться не хочет. Единственное, что ему нравится, это крутость свою показывать. Созовет дружков, и давай перед ними хвастаться, какой он большой начальник, да сколько у него полномочий. Мол, захочу — любой истребитель по моему приказу поднимут, чтобы за пивом сгонять. Царь и бог!

— А почему же его здесь держат, если он в работе своей некомпетентен, да еще и так ведет себя? — наивно поинтересовалась я.

— А вот потому и держат, что протекция хорошая. Его сюда, похоже, по чьему-то «личному приказу» всунули. Родственников хороших имеет. Вот и терпим это сокровище. Командир-то неплохой у нас, понимающий. Грех жаловаться. Но ведь он тоже человек подневольный, над ним тоже командиры есть. Назначили тебе зама — хочешь, не хочешь, а приходится с ним работать. С таким, каков есть. Особенно зарываться он этому Свиридову не дает, но со всех сторон опекать тоже не может. У каждого своя, как говорится, сфера. Так что в тех вопросах, где Николай Юрьевич наш по статусу своему полновластный господин, изгаляется он, как душа захочет.

— Николай Юрьевич — это Свиридова так зовут? — уточнила я.

— Да, его.

— Что, и правда заставляет на истребителях за пивом для себя летать? — усмехнулась я.

— До такого, конечно, не доходило, — улыбнулся в ответ Зорин. — Но то, что он в личных целях летную технику использует, об этом уж все знают. Вертолет у нас есть, Ми-8 старенький. Так он у него вроде такси. На природу, к дружбанам своим на «фазенды» — только так он на этом вертолете «катается». А это, между прочим, и горючее, и износ. Потворствуют вот таким вот «хозяевам», а потом удивляются, откуда недостачи берутся. Да и общее состояние тоже. Техника, она ухода требует, подготовки, профилактики. За вертолетом этим тоже следить надо, тем более такое начальство «высокое» на нем летает. Вот и дергают людей каждый раз. Вместо того чтобы боевыми самолетами заниматься или тренировочные полеты готовить, ребята должны с этим его «личным автотранспортом» возиться. И разумеется, никакой дополнительной заработной платы за это не полагается, не говоря уже о благодарности. В общем, я уж говорил — к людям никакого уважения, эксплуатирует, можно сказать, как рабов.

— Да, интересный кадр. Такой если разозлится, хорошего не жди. Думаю, не сладко вам приходится.