Селфи киллера

Путешествие с Зориным-младшим прошло так же спокойно, как и утренняя прогулка с его отцом. Никто и ничто не препятствовало нашему движению, ниоткуда не грозили внезапно падающие ветви деревьев или автоподставщики. Все было хорошо, но меня не покидало внутреннее напряжение. Я чувствовала, что это — затишье перед бурей.

Доставив Игоря домой и строго-настрого наказав ему, пока я не приеду, никуда из дома не выходить, я поехала в авиачасть.

Легко сориентировавшись на знакомой уже во всех деталях местности, я вновь припарковала машину так, чтобы ее не было видно от здания администрации, и вытащила телефон.

— Константин Иванович? Это Женя. У вас все в порядке?

— Да, в полном, — чем-то очень довольный, отвечал Зорин-старший. — Похоже, этот случай с вертолетом поубавил кураж нашему дорогому начальнику. Про дозаправку мне даже не поминают, зато ходят слухи, что порчу государственного имущества могут отнести на счет товарища Свиридова.

— В самом деле? Что ж, по-моему, это будет только справедливо. А это, случайно, не Толик вам рассказал? Помните, вы говорили, что есть у вас там такое «связующее звено» между начальством и подчиненными.

— Да, и он. А ты, значит, запомнила его? Хорошая память.

— Да, я запомнила. Больше того, мне бы очень хотелось с ним побеседовать. Желательно прямо сейчас. Нельзя ли будет как-то это организовать? Я в машине, недалеко от здания администрации части. Он не мог бы подойти сюда? Ведь скоро обеденный перерыв, думаю, не будет ничего страшного, если он ненадолго отлучится.

— Ладно, попробую узнать, — несколько озадаченный моей настойчивостью, проговорил Зорин. — Он, конечно, не подчиняется мне, так что гарантировать не могу. Но попробую.

— Попробуйте, Константин Иванович, — убеждала я. — Понятно, что он вам не подчиняется, но, если я правильно поняла, отношения у вас хорошие, дружеские. Вы ведь сами как-то говорили, что в случае чего он обещал помочь. Так вот, скажите ему, что настал такой случай.

— Хорошо, Женя, я скажу.

Переговоры прошли вполне успешно, и минут через двадцать рядом со мной на пассажирском сиденье разливался соловьем довольно приятный на вид и весьма словоохотливый парень.

— Да, доставать их он любит, — говорил Толик. — И Игорька, и даже самого Константина Ивановича. Уж на что уважаемый, пожилой человек, а все равно нет-нет да и зацепит. Вот недавно, с дозаправкой с этой. Слышали, может быть? Зорин даже близко не стоял с этими причинами, а он все на него свалил.

— Но зато уж повреждение вертолета, кажется, будет отнесено на счет самого Свиридова, — не преминула заметить я. — Об этом я тоже кое-что слышала.

— Все может быть, — без особого энтузиазма ответил Толик. — Может, и правда его самого заплатить заставят, а может, и сойдет с рук. У него поддержка очень мощная, так что, вполне возможно, что и это сойдет безнаказанно. Как и многое уже сходило. Вот и с Игорьком тоже. Возгорание это. Я вам сто против одного даю, что Митька все это подстроил — дружок его закадычный. Откуда там оно могло взяться, это возгорание? А человек в больницу попал. Это ж, по сути, умышленное нанесение тяжких телесных, это статья уголовная. А он как огурчик. И я не я, и корова не моя.

— А почему он так на них ополчился, этот ваш Свиридов?

— Почему? Да, похоже, задетое самолюбие взыграло. Он тут одно время к Вальке клеился, невеста это Игоря, медсестрой у нас работает. А она его, как полагается, отшила. Да, похоже, не очень-то вежливо. Ему ведь тоже не больно-то возразишь, он ведь начальство. А та не побоялась. Вот он и затаил злобу. Как узнал, что с Игорьком они пожениться собираются, так будто с цепи сорвался. Просто проходу не дает ни ей, ни ему. Я же сказал, даже вот Константина Ивановича иногда дергает.

«Не успокоится, пока со свету не сживет», — вспомнились мне слова Вали.

— Только эта причина? — уточнила я.

— Да. А что еще может быть? — удивленно взглянул Толик. — Другого вроде ничего не было. По крайней мере, я не слышал.

— А вообще тебе часто приходилось об этом слышать? — сразу ухватилась я за нужную тему.

— Частенько. Он у нас вообще товарищ эмоциональный, Свиридов-то, так что у него то и дело комментарии прорывались. И Игорька поливал на чем свет стоит, да и Валю нет-нет да и помянет смачным словцом.

— Отказала?

— Ну да.

— Сейчас тоже ругается?

— Вы знаете, а вот сейчас — нет, — как будто удивленный новой мыслью, до этого времени не приходившей в голову, ответил Толик. — Сейчас молчит больше. Хмурый ходит, насупленный весь.

— И уже не комментирует?

— Нет. Похоже, с этим вертолетом огорчили его по-настоящему. Без комментариев.

— Наверное. Послушай, а ты ничего не слышал о том, что Свиридов картишками балуется? — осторожно спросила я.

— Слышал, — усмехнулся Толик. — Только вот это как раз он комментировать не любит. Так, через третьи руки доходило кое-что. Вроде собираются они на какой-то там малине в городе. Теплая компания, все свои. С ним и Митяй, кажется, пару раз ездил. Только этого, видать, не привлекло. У него другая «пламенная страсть».

— Фейерверки? — блеснула проницательностью я.